Тайная жизнь Джейн. Дуэль

Над старым замком летали полчища ворон. Воздух был полон их паническим карканьем. Черные стаи носились на фоне серых облаков, напоминая гигантского змея, извивающегося в вечернем небе.

Ричард хотел остаться в Тингейме, но Хартман убедил его, что удобней, если все участники поединка переночуют в Райли. Джеймс выказал полное равнодушие к этому вопросу, и Дика уговорили остаться. В молчании разошлись по комнатам. Каждый поужинал у себя. Через два часа к Ричарду явился Хартман.

– Граф настаивает на дуэли до смертельного исхода, – сообщил он. – Оружие – пистолеты. Расстояние – пять шагов. Примирение невозможно. Первым стреляете вы. Вторым – граф. Также милорд велел передать вам вот это.

«Этим» оказалось короткое послание.

«Я знаю, ты хочешь стрелять в воздух или в сторону. Давай сделаем наш поединок интересней. Хочешь получить руку моей сестры – не превращай наш поединок в фарс. Стреляй в сердце. Убьешь меня – можешь забирать Франческу. Она противится моей воле, считая, что ты не должен отвечать за грехи своего отца. Я совсем иначе понимаю долг перед семьей. Ты стреляешь первым. И у тебя есть только один выстрел. Выбирай – я или она? Она или я?»

Ричарда передернуло. Он видел нечто подобное в бреду.

– Выбирай! Я или она! Один из нас должен умереть! Так я или она? Она или… я? – Так говорил призрачный Джеймс, и голос его эхом отдавался в ушах. – Стреляй в сердце! Стреляй, тупица! Ты всегда был дураком, Дик! Благородным дураком! Стреляй, пока еще можешь! Иначе умрет она!

Ричард тряхнул головой, отгоняя кошмарные воспоминания, которые норовили стать частью реальности.

– Графу что-нибудь передать? – уточнил Хартман.

– Нет. Встретимся утром.

Погасив светоч, Дик лег в кровать, но сна не было. Он снова и снова прокручивал в голове минувший день и не понимал, зачем лорд Сеймурский затеял эту странную игру.

«Джеймс не хочет жить» – вспомнилась фраза, сказанная Джейн Стэнли почти вечность назад. Но почему?

«Стреляй в сердце! Стреляй, пока еще можешь!»

Дик закрыл глаза, выравнивая сбившееся дыхание. Нет. Он все равно выстрелит в сторону. Если Джеймс намерен геройствовать – пусть стреляет сам. А Ричард Кавендиш не станет убивать друга.

Но сон все равно не шел. Встав с кровати, Дик вновь включил свет и принялся бродить по комнате, как вдруг услышал осторожный стук. Распахнув дверь, застыл, увидев перед собой… Франческу. Распущенные волосы укрывали девушку почти до пояса, маня запустить пальцы в их шелковистую глубину, а тонкая ночная рубашка и накинутый на нее кружевной пеньюар совсем не защищали от холода в коридорах замка.

Леди Кавендиш забежала в комнату и, закрыв за собой дверь, прижалась к ней спиной, тяжело дыша, словно после долгого бега. Только теперь Дик увидел, что она пришла сюда босиком.

– Франческа? Я не знал, что вы здесь, – только это он и смог сказать, растерявшись.

– Ричард… – выдохнула девушка еле слышно, а потом, сделав шаг к нему, обняла, подставляя губы.

Мягкие податливые губы с капризными крошечными складками в уголках… Дик осторожно прикоснулся к ним, вдыхая любимый аромат. Лилии и вереск… вереск и лилии. Свежесть и печаль.

– Фрэн, – прошептал он, обхватывая ее за талию. – Фрэн…

Она потянулась к нему, встав на цыпочки. Доверчиво, неумело, но так искренне, что у Дика закружилась голова и потемнело в глазах.

Пеньюар упал на пол. Фрэнни сама сбросила его со своих узких плеч.

Запах водяных лилий и вереска заставил Ричарда потерять последние остатки сдержанности. Его руки скользили по тонкой шелковистой ткани нижней рубашки, сминая ее, изучая плавные изгибы стройного тела Франчески. Крепко прижимая девушку к себе, Дик позволял ей ощутить силу собственного желания.

Сегодня леди Кавендиш совсем не боялась. Она сама подавалась навстречу Ричарду, словно спеша слиться с ним воедино, стать с ним одним целым, ощутить запретную страсть. Дик понимал, что этого ни в коем случае не должно произойти, но и прогнать девушку уже не мог.

Его кожа горела под прохладными пальцами Франчески, а в висках пульсировала кровь.

Порой они оба забывали, что нужно дышать. Задыхались от страсти, боясь даже на мгновение прервать этот старый как мир танец любви. Одежда мешала и раздражала. Фрэнни стянула рубашку с Ричарда, и тот сладко застонал, ощутив обнаженной кожей прохладный воздух комнаты и нежные прикосновения изящных ладоней.

Не выдержав нетерпеливого рывка, треснула и порвалась ткань тонкой сорочки, обнажив маленькую упругую девичью грудь. Рука Дика провела по ней, обрисовав все изгибы, а потом скользнула по животу и еще ниже, заставляя Франческу всхлипнуть от невероятно сильных и дотоле неведомых ощущений.