Тайная жизнь Джейн. Дуэль

Несколько легких, невесомых движений, и вот уже отзывчивое тело девушки выгнулось навстречу пальцам Ричарда. Из тонких губ вырвалось его имя. Еще несколько прикосновений. Фрэн тихо вскрикнула, прижимаясь к мужчине, дрожа всем телом и послушно следуя за его рукой. А спустя несколько мгновений замерла, стыдливо сведя колени.

Взволнованная, испуганная, непонимающая, опустошенная.

– Вот так это и бывает? – спросила она, немного переведя дыхание.

– И так тоже, – ответил Дик, пытаясь усмирить собственное тело, изнывающее от неудовлетворенного желания и требующее куда менее невинных удовольствий. Но… сейчас для этого был совсем неподходящий момент.

Утром… кто знает, что случится утром. Он не мог рисковать судьбой Фрэн в угоду сиюминутной страсти. Но зато теперь она больше не будет бояться. Теперь она знает…

– Убей Джеймса, – вдруг услышал он страшные, холодные слова, произнесенные нежным голосом леди Кавендиш. – Если ты любишь меня… тебе придется убить моего брата.

Выскользнув из его объятий, девушка подхватила брошенный на пол пеньюар.

– Фрэн, подожди. Куда ты?.. Что ты… что ты такое говоришь?!

– Не ходи за мной. Не надо. Ты должен завтра вернуться ко мне. Слышишь? – Тонкие пальцы скользнули по его груди. – Сделай все правильно, Ричард. Пожалуйста. Сделай все правильно.

Светлая фигура быстро скрылась в темноте коридора, оставив Дика стоять и пытаться осознать суть всего произошедшего.

Утром сильно похолодало и выпал снег, припорошив траву, деревья и крыши построек.

Ричард и Джеймс вышли в разное время. Сначала один. Потом другой.

Миновав парк, дуэлянты направились к свободному от деревьев пространству перед старым семейным храмом.

Формальные фразы про примирение. Проверка пистолетов. Холодный зимний воздух гудел от напряжения. Кто-то из секундантов вдруг ни с того ни с сего произнес: «А ведь сегодня сочельник…» Ему никто не ответил.

Джеймс сбросил на землю пальто. Дик не стал бравировать – остался в том, в чем пришел.

Прозвучала команда расходиться.

Всего пять шагов. Чтобы промахнуться, нужно как следует постараться.

«Убей Джеймса. Если любишь меня… тебе придется убить моего брата».

Что, черт побери, это значит?

Темное дуло нацелено в сторону графа Сеймурского. А тот стоит со своей презрительной волчьей ухмылкой на лице и как будто не замечает происходящего.

– Вы знаете, господа, – заявляет Джеймс, пренебрежительно кивая в сторону Ричарда, – готов побиться об заклад, что даже за лакомый кусок вроде графского титула, огромного состояния и руки моей сестры этот тюфяк не отважится сделать то, что сотворил его отец по приказу Уинчестера. Кстати, все читали вечерние газеты? Граф застрелился. Какая жалость! Одной ядовитой гадиной меньше. – Лорд Сеймурский резко поворачивается и смотрит на противника. – Мистер Кавендиш, вы собираетесь стрелять или по вашему плану мы должны здесь замерзнуть насмерть? Это будет довольно бесславный конец. Ну давайте, я помогу вам. Вдохните, а потом стреляйте на выдохе. Тут недалеко. Не промахнетесь!

Дик сжимает зубы. Надо стрелять. Достаточно просто зацепить плечо.

Пистолет позорно ходит из стороны в сторону.

«Убей Джеймса. Если любишь меня… тебе придется убить моего брата».

Хлопья снега срываются с одинокого дерева и летят в лицо. Ричард зажмуривается.

Он знает, что мог бы выстрелить в кого угодно… но только не в Джеймса. Потому что у него такие же синие глаза, как у Франчески. Такая же бледная кожа, как у Франчески. Такие же темные длинные волосы… как у Франчески. И такие же капризные крохотные складки в уголках рта…

– Что же, мистер Кавендиш, выбирайте! Я или моя сестра. Моя сестра или я? – И эта гадкая ухмылка на лице.

Палец касается спускового крючка. Достаточно просто задеть плечо. Хватит и этого.

Новая порция ледяной трухи слетает с ветвей и впивается колючими иглами в лицо. Громкий выстрел спугивает стаю ворон, облепивших треклятое дерево, и за доли секунды до него Джеймс делает шаг в сторону. Прямо под пулю.

Черная каркающая туча, громко хлопая крыльями, поднимается в небо. Граф Сеймурский прижимает руку к груди, а потом без единого звука валится на землю.

Звук собственного дыхания оглушает. Шаги отдаются в ушах гулким эхом. И кажется, будто это не Джеймс лежит сейчас на заснеженной земле, а он, Ричард.

Зачем?!

Дик бросился на колени перед другом. Не понимая, что делает, подхватил такое легкое, такое невесомое тело. Обнял. Прижал к себе, словно пытаясь поделиться с ним своей жизнью.

– Джеймс… зачем?!

Беспамятство стерло ухмылку с лица лорда Сеймурского, и оно стало совсем юным, по-девичьи миловидным. Голова откинулась назад, и в глазах Ричарда все помутилось, когда он увидел на шее графа алый след от слишком страстного поцелуя.

Этого просто не могло быть!

Чьи-то руки попытались оттащить Дика. Кто-то что-то говорил. Но он не слышал.

Рванул что есть силы манжет на рукаве Джеймса и завыл диким зверем, увидев старые шрамы, покрывающие мелкой сеткой все предплечье. Кто-то попытался отнять у него тело Франчески, но он не отдал. Ударил, не глядя, отшвырнув… кого?