Тайная жизнь Джейн. Дуэль

– Одного не понимаю, почему эта штука не сработала? – спросил Томас, с любопытством разглядывая артефакт.

– Она работает. Поэтому Фрэн еще не совсем мертва, – подал голос Джеймс.

– Как это? – в один голос удивились Томас и Белая леди, внимательно рассматривая девушку.

– Вы что, не видите? Артефакт Вильяма Кавендиша удерживает в ее теле искру жизни. Крохотную искру, которую можно раздуть. Фрэн мертва, но еще может вернуться. У нее есть немного времени перед окончательным уходом. – Джеймс показал на темную сферу, в глубине которой и впрямь то и дело проявлялись какие-то блестки. – Нужно лишь немного помочь.

– И вы хотите, чтоб это сделала я? – возмущенно спросила Белая леди, увидев, что все смотрят на нее.

– Мы не сможем, – признался Джеймс. – Я больше уже не хранитель.

– Проклятие вот-вот падет, – сказал Томас. – Но вы, леди Уорден, можете отдать последние его остатки на благое дело.

– Спасти вашего отпрыска остаточной силой проклятия? Милейший Томас, вы никак шутите?

– Я не прошу спасать моего отпрыска, – буркнул прадед. – Я предлагаю вам отправиться к вашему мужу. Возможно, в ад, но пока не проверите – не узнаете. В любом случае это шанс.

– И кто же мне его даст?

– Моя внучка. Вот эта. – Томас бесцеремонно ткнул пальцем в сторону Франчески. – Я, так и быть, скажу ей, где покоятся ваши кости, и она их перезахоронит.

Соблазн оказался велик. Фрэнни видела, как оценивающе посмотрела в ее сторону Белая леди.

– Фрэн. – Джеймс сжал ладонь сестры, и она почувствовала это пожатие. – Прощай.

Холодные губы брата коснулись ее виска, и все чувства утонули в ослепительной вспышке яркого света.

Фрэнни очнулась через три недели после злосчастной дуэли, а с кровати смогла вставать только через два месяца, ближе к весне.

Пока она лежала в беспамятстве, Ричард почти не отходил от нее – Фрэнни узнала об этом от Джейн. Но стоило леди Кавендиш открыть глаза… она с трудом могла вспомнить тот момент. Все было как в тумане. В памяти осталось лишь ощущение жесткой теплой руки, греющей ее холодные пальцы. А потом… тепло исчезло.

Ричард уехал. Сразу, как только галлийский врач, которого для сохранения тайны наняла Джейн, заверил всех, что Фрэнни поправится.

Никто не пытался удержать Дика. Стрикленд говорил – нужно время. Слишком сильным оказалось потрясение. Он должен научиться жить с новой реальностью. Колин был осторожен в прогнозах и не пытался обнадежить. Просто замечал, что иногда следует для начала позволить человеку прийти в себя, ну а потом слегка подтолкнуть его к правильному решению. Нелепо. Унизительно. Нет, леди Кавендиш никогда не согласилась бы опуститься до такого. Что до Джейн, то она просто советовала ждать. Но сколько? Прошло две недели, потом еще две и еще… Ричард не возвращался.

Франческа никого не винила, ведь она сама захотела снять проклятие. Сама решила принести жертвы. Жизнь ей вернули. А любовь… Что ж… Фрэнни не жалела о сделанном выборе. И она давно, еще до дуэли, смирилась с последствиями. А значит, придется как-то жить. Жить после. Уже без цели. Без причин. Без устремлений. Просто жить, чтобы… существовать.

Граф Сеймурский опять отошел от дел, доверив их своему управляющему. Энтони Стрикленд вертелся как белка в колесе, разрываясь между переводом производства экипажей на гибридные модели «Астеры» и созданием секретного артефактного цеха, работающего на благо короны. Дело в том, что основной артефактный бизнес тоже развивался. Перед тем как вступить на свой смертный путь, граф успел договориться с лордом Гриффином о поставках запрещенных прежде артефактов для нужд военного министерства. Государственные заказы в будущем могли стать важной статьей дохода, а потому сохранившиеся чертежи Вильяма Кавендиша сейчас исследовали лучшие мастера Общества вместе с людьми сэра Гриффина.

Граф Сеймурский… Почему-то с уходом настоящего Джеймса леди Кавендиш уже не удавалось так убедительно играть его роль, как прежде. Привычная маска рассыпалась на мелкие кусочки и никак не желала собираться… как и маска мисс Стэнли. Осталась одна Франческа. Такая, какая есть. Она не находила в себе желания изображать кого-то, кем не является.

Единственным выходом было разыграть гибель лорда Сеймурского и уехать как можно дальше, пытаясь собрать разодранную в клочья душу, вот только Ричард не согласился вступить в наследство. Отказ он передал через Стрикленда сразу после попытки обсудить с ним эту возможность.

Записка была короткая:

«Благодарю покорно за широкий жест и готовность уступить титул, но нам с вами лучше оставаться на своих местах. Не смею претендовать на вашу многоликость. Продолжайте в том же духе. У вас хорошо это получается».

Это было первым и единственным его посланием за все время. Дик с головой ушел в жизнь Миддл-Темпл и определенно достигал там неплохих результатов.