Тайная жизнь морга. Откровения гробовщиков

Я достала ключ оттуда, куда его забросила, и обнаружила, что, приноровившись, смогу всем своим весом навалиться на болты. Ослабив все пять, я снова подняла фургон домкратом. Потом, водрузив запаску на диск, опустила машину. Запаска казалась чуть спущенной, но я не собиралась просить насос у этого негодяя.

Затянув болты, я медленно вырулила обратно на шоссе. Прежде чем уехать, я опустила стекло и показала старику средний палец. До самого бюро я тащилась со скоростью тридцать пять миль в час[18].

Обратная дорога была долгой.

10. «Плюсик в карму»

Рассказ велосипедиста

Лет десять тому назад посреди ночи мне поступил звонок. Для моей работы в ночных звонках нет ничего необычного, но тот раз стал исключением. Состоялся примерно такой разговор.

– Похоронное бюро Фримена. Гейб слушает.

– Да, – произнес дрожащий голос на другом конце линии. – Меня зовут Бетти Дрейк. Мне неловко вас беспокоить, но я не знаю, кому еще позвонить. – Она умолкла и заплакала.

– У вас кто-то умер? – спросил я, все еще лежа в кровати рядом с женой и не включая свет.

– Да… нет. Это наша собака, Ясный.

– О, – произнес я. – Соболезную.

– Спасибо, – сказала Бетти. – Мы услышали какой-то шум около часа назад, пошли с мужем на кухню и там нашли его… мертвым! – Она снова зарыдала. Я молчал. Бетти собралась с духом и продолжила:

– Мы только недавно переехали и не знали, куда позвонить. Муж предложил поискать в телефонной книге похоронное бюро. На прежнем месте мы знали похоронщика. Двенадцать лет назад он приезжал, чтобы забрать нашу предыдущую собаку. А тут мы нашли в «желтых страницах» ваш номер и позвонили.

– Вы хотите, чтобы я приехал за вашей собакой? – уточнил я.

– Ну да. Если вы этим занимаетесь.

«Нет, я этим не занимаюсь, – подумал я. – Но черт с вами».

– Я готов приехать и забрать вашего питомца, – сказал я вслух. – Какая порода?

Женщина уточнила и продиктовала адрес. Пообещав быть в течение часа, я повесил трубку, а затем набрал номер коллеги:

– Привет, Том, ты меня сейчас убьешь, но…

Поговорив с Томом, я полежал в кровати еще минуту, говоря про себя: «Не смотри на часы, не смотри на часы». Но все-таки посмотрел и застонал. Жена просто перевернулась на другой бок и продолжила спать.

Мы с Томом прибыли в дом Дрейков через сорок пять минут и нашли там плачущую миссис Дрейк и печального мистера Дрейка. Они были пожилой парой: думаю, обоим уже минуло шестьдесят пять. Миссис Дрейк провела нас на кухню, где на полу лежала одна из самых красивых собак из тех, что мне довелось увидеть в своей жизни, – хаски черно-белого окраса.

– Мы никогда не могли иметь детей, – сказала миссис Дрейк. – Поэтому собаки для нас как… – Она не смогла закончить фразу.

Мистер Дрейк опустился на колени рядом с псом и легонько похлопал по меху на его шее.

– Вы когда-нибудь прыгали?

– Что, простите? – растерянно спросил я.

– Прыгали с парашютом?

– Нет, – ответил я, не понимая, к чему он клонит. – Ни разу.

– Мы звали его Ясный, – сказал он. – По документам он Ясный День, из-за цвета глаз. Они были в точности такие же, как небо в самый подходящий для прыжков с парашютом день. Такой день называют «исключительно ясным».

Не зная, что сказать, я просто молчал.

– Я служил десантником. Привык прыгать, – произнес мистер Дрейк, впервые взглянув на меня снизу вверх.

Я кивнул.

– Потом я занялся спортом. Когда Бетти принесла нашего парня домой из питомника, я увидел эти глаза и сразу понял, как мы его назовем. У кого-нибудь из вас, ребята, есть собаки?

Том и я утвердительно мотнули головами. У напарника был шоколадный лабрадор, а у меня йоркширский терьер, поэтому мы знали, что значит привязаться к собаке. Люди, у которых нет питомцев, не осознают, насколько значимо их присутствие в доме, причем каждое животное – это уникальная личность. Они становятся членами вашей семьи.

Мы выразили Дрейкам свои соболезнования, и хозяин дома вывел продолжавшую плакать супругу из кухни, а мы погрузили восьмидесятифунтового[19] пса на каталку и повезли его в похоронное бюро. Дрейки стояли на крыльце и смотрели нам вслед. Миссис Дрейк обхватила себя руками, а муж приобнял ее за плечи.

На следующий день я отвез Ясного в крематорий для животных, а спустя время переложил его прах из небольшой пластиковой коробки в голубую стальную урну.

Я был очень занят, и прошло две недели, прежде чем мне удалось доставить урну миссис Дрейк. Когда она увидела сосуд и имя «Ясный День» на табличке, то снова начала плакать.

– Мне показалось, цвет подходящий, – сказал я ей.

Она кивнула. Через некоторое время ей наконец удалось взять себя в руки и произнести:

– Сколько я вам должна?

– Нисколько. Считайте это услугой, которую один собачник оказал другому.

«Считайте это услугой, которую один собачник оказал другому…»

– Спасибо вам большое. – Она опять разрыдалась. – Могу я пригласить вас зайти?

Я отказался, сославшись на занятость. Когда я уже развернулся, чтобы уйти, миссис Дрейк призналась: