Тайная жизнь морга. Откровения гробовщиков

– Пожалуй, – согласился я.

Она положила в стакан листик мяты и половину дольки лимона.

– Уверен, что не хочешь кое-чем это разбавить?

– Может, в другой раз. Слишком много работы.

– Как ужасно! Даже в такой чудный день! – возмутилась тетушка Вики.

– Так что же вы тут замышляете? – поинтересовался я, беря в руки внушительных размеров стакан. Три убогие льдинки смотрелись в нем довольно жалко. Я отхлебнул немного. Чай был жидковат. Тетушки заваривали чайные пакетики – наследие Великой депрессии.

– Ну, мы с Милли просто беседовали, Трей, – сказала тетя Вики. – Позавчера хоронили миссис Уилбур, и мы очень удивились, как это вы… – она захихикала, прикрывая рот ладонью, – я бы так сказала, делаете кое-что менее обвисшим?

Вики сделала глоток с достоинством истинной южной леди, тогда как ее интонация подразумевала нечто противоположное.

Я покачал головой:

– Вы две вечно обсуждаете самые неподобающие вещи.

– Мы? Да никогда! – возмутилась тетя Милли.

Я поднял бровь и отхлебнул еще чаю. Напиток был не только безвкусный, но еще и слишком приторный.

– Мы, молодой человек, воплощение Южных Манер, – промолвила тетя Милли с нарочитым акцентом.

Тетя Вики подмигнула мне и сказала:

– Ну поделись, Трей. В чем секрет? Ведь при жизни у старой миссис Уилбур была определенно обвисшая грудь.

– Это секрет. Я не могу рассказать.

– Давай, Трей. Открой нам его. Мы будем держать рот на замке. – В подкрепление своих слов тетушка Вики перекрестилась. Похоже, спиртное уже подействовало на нее, поскольку крестное знамение больше походило на движение по кругу.

– Так и быть. Раз уж вы обе обещаете никому не говорить… – Я поставил стакан на стол и заговорщически наклонился к ним. Они тоже склонились над столом. Я огляделся по сторонам и произнес:

– Строительный скотч.

Тетя Вики расхохоталась и почти завопила, прикрывая рот:

– Скотч! О боже милостивый! Старушка Уилбур перевернулась бы в гробу, если бы узнала!

– Эй, вы, потише! – сказал я. – А то ведь у меня есть и канцелярский скотч.

– Что ты хочешь этим сказать, Трей? – спросила тетушка Вики. Она фыркнула и сделала большой глоток.

Я изобразил руками бюст, как у Памелы Андерсон:

– Строительный скотч, – и прижал руки к груди, – канцелярский скотч.

– Ах ты, маленький негодник! – взвизгнула тетя Вики, а тетя Милли зашлась хохотом, опрокинув разбавленный ликером чай на платье.

Я воспринял это как сигнал к отступлению.

– Поеду обратно на работу. И не забывайте, леди, – крикнул я, оборачиваясь на ходу, – никому не разболтайте мои секреты!

17. Личные вещи мистера д’Антони

Рассказ лидера герлскаутов

Часовня была полна друзей и родственников семьи д’Антони. Они сидели, терпеливо дожидаясь начала службы. Царило тяжелое молчание, прерываемое приглушенными голосами людей, довольно безуспешно пытавшихся вести себя тихо.

Мистер Джозеф д’Антони, девяностооднолетний мужчина, лежал у всех на виду в безмятежном спокойствии. Усопший был облачен в синий костюм в белую полоску с красным шелковым галстуком, завязанным виндзорским узлом, – на этом настоял его сын. На покойном были его любимые часы и бриллиантовые запонки, подарок покойной жены на пятьдесят пятую годовщину их свадьбы. В общем, вид у него был очень презентабельный.

Семья мистера д’Антони заказала для него ореховый гроб с полной обивкой, соответственно крышка была поднята полностью. Я вставила картонные вкладки в брючины, чтобы придать им безупречный вид. Мистер д’Антони смотрелся хорошо для мертвого человека. Мне даже удалось создать на его губах легкую улыбку в процессе бальзамирования. Близким мистера д’Антони все понравилось. «Он выглядит на десять лет моложе!» – воскликнула внучка, впервые увидев деда в гробу. Они остались довольны, а значит, и я была довольна.

Я объявила, что сейчас гроб будут закрывать для проведения дальнейшей церемонии, и всем, кто не готов на это смотреть, предложила выйти в холл. Теперь члены семьи могли попрощаться с умершим. Один за другим они подходили к гробу, а потом возвращались на свои места. Я предлагала платки тем, кто, всхлипывая, усаживался на церковные скамьи.

Сын мистера д’Антони Лукас и его жена подошли к гробу последними. Я стояла у изножья, готовая помочь им накрыть тело покрывалом. Лукас приблизился ко мне и прошептал:

– У меня есть кое-какие вещи, которые должны остаться с папой.

– Хорошо, – кивнула я, предполагая, что это будут обычные для таких случаев предметы: фотография, четки или еще что-то в том же духе.

Лукас сунул руку в карман, а потом протянул мне что-то в сжатом кулаке. Я подставила ладонь, и он положил на нее содержимое. Я отпрянула.

Это были вставные зубы и стеклянный глаз мистера д’Антони.

Пытаясь не показать, как мне неприятно держать их голой рукой, я выдавила из себя:

– Мы обязательно положим это к вашему отцу.

Я уже собиралась засунуть предметы в карман мистера д’Антони, когда Лукас снова приблизился ко мне и громко прошептал: