Тайная жизнь морга. Откровения гробовщиков

Через какое-то время я начал сомневаться, работает ли заведение. По другую сторону маленьких стеклянных окошек не было заметно ни малейшего движения. А потом это произошло.

В фургоне раздался громкий звук, который я описал бы как нечто среднее между кашлем, мычанием и клокотанием, когда полощут горло. Я крутанулся на сиденье и уставился на неподвижную фигуру под покрывалом. Звук нарастал, и он точно исходил от каталки!

Он жив!

Моя нога рефлекторно нажала на педаль газа, и фургон рванул вперед. Краем глаза я заметил удивленного человека, протягивающего в окошко мою еду. Все, что он увидел, – это облако сизого дыма.

Не понимаю, как мне удалось вырулить на моем здоровенном фургоне с парковки, не врезавшись в ограждение. Все произошло слишком быстро. Знаю только, что смог. Следующее мое воспоминание: я в бюро, словно умалишенный прикладываю ухо к груди покойника и пытаюсь расслышать сердцебиение или увидеть, как поднимается и опускается грудная клетка. Ничего. В панике я позвонил менеджеру и рассказал о случившемся. Я почувствовал себя еще большим идиотом, когда услышал от него, что это просто через рот покойного вышел воздух.

А те ребята в кафе, наверное, так и ждут, когда я заберу свой заказ.

Та ночь была довольно жуткой, но не настолько жуткой, как ночь, когда умер мой бывший одноклассник. Его звали Джеком. Мы вместе учились в старшей школе и занимались борьбой в одной команде. В пятилетнем возрасте Джек перенес полиомиелит. Болезнь искривила его ноги, и всю оставшуюся жизнь он был вынужден пользоваться костылями. В результате верхняя часть его тела стала весьма мощной. Во время поединка любой мог сбить его с ног, но в партере ему не было равных. Он был силен как медведь, а соперники всегда недооценивали его из-за увечья. Джеку принадлежал школьный рекорд по количеству побед.

Я не знаю, имел ли к этому отношение перенесенный в детстве полиомиелит, но уже после тридцати у Джека начались проблемы с сердцем. Пересадка немного улучшила ситуацию, но в сорок один год он уже был подопечным программы по уходу за безнадежно больными. Друг взял с меня обещание, что я позабочусь о нем, когда он уйдет. Я был близок с семьей Джека и дал им свой телефонный номер, чтобы со мной связались сразу после его смерти. Мне хотелось сделать все лично.

Джек скончался, мне позвонили, и я отправился к нему домой, чтобы осуществить перевозку. Погрузить покойного на каталку оказалось не так просто из-за его большой мышечной массы. Управившись с этим, я отвез Джека в похоронное бюро. В помещении для подготовки тел я включил свет, подкатил тележку к бальзамировочному столу и вышел, чтобы переодеться. Когда через несколько минут я вернулся, мое сердце чуть не выскочило через глотку. Мешок на каталке шуршал так, словно покойный пытался сбежать.

Та же мысль, что и двадцать лет назад, мелькнула в моей голове: «Он жив!»

Я отшатнулся и ударился о дверной косяк. Ярко освещенная флуоресцентными лампами комната сжалась в одну светящуюся точку, пока мои глаза пытались заставить мозг очнуться и переварить увиденное. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, после чего я смог подойти к каталке и расстегнуть мешок. В этот момент шуршание прекратилось, и я понял, что происходит. Прежде я только слышал о подобном: существует феномен посмертных мышечных сокращений.

Мертвые не навредят вам, даже если немного шевельнутся. Это с живыми надо держать ухо востро.

Я рассказал коллегам о напугавшем меня происшествии, и они задумали разыграть меня. В следующий раз, когда мы поехали за телом в госпиталь, мне пришлось подняться на второй этаж, чтобы подписать документы. Спустившись, я увидел своего напарника, стоявшего уже рядом с телом на каталке.

– Готов? – спросил он.

– Конечно, – ответил я, собираясь идти.

В этот момент работник морга выскочил из мешка, спрыгнул с каталки и заорал: «Бууу!»

Мое сердце остановилось. Я не преувеличиваю. Оно действительно замерло на пару секунд. Я даже приложил руку тыльной стороной ко лбу, как это делают женщины, собираясь упасть в обморок, и выдохнул, как на курсах подготовки к родам. Пока эти два придурка стояли и ржали, мне пришлось сесть, чтобы восстановить дыхание.

Парни заплатили сотруднику морга пару долларов за участие в этом спектакле. И все сработало. Еще чуть-чуть и им пришлось бы увозить меня самого на каталке из этого проклятого госпиталя, а свое нижнее белье мне, конечно же, пришлось выбросить.

Теперь, спустя почти тридцать лет службы, мне все еще сложно признать, что меня могли до чертиков напугать покойники. Мертвые не навредят вам, даже если немного шевельнутся. Это с живыми надо держать ухо востро.

Часть третья Дела семейные