Тайная жизнь пчел

Розалин бросала на меня гневные взгляды. Около минуты не было слышно ни звука, не считая звяканья льда в креманках. Я и не сознавала раньше, насколько жарко и душно было в комнате, насколько активно работали мои потовые железы. А теперь буквально учуяла собственный пот. Мои глаза метались то к черной Марии в углу, то вновь к лицу Августы.

Она отставила креманку. Я ни у кого не видела глаз такого цвета – чистейшего оттенка имбиря.

– Я сама родом из Виргинии, – сказала она, и по какой-то причине ее слова вновь запустили во мне электрический ток, пробежавший по моим конечностям, когда я впервые вошла в эту комнату. – Что ж, ладно. Розалин может помогать Мэй по дому, а ты будешь помогать мне и Заку с пчелами. Зак – мой основной помощник, так что я не смогу вам ничего заплатить, но, по крайней мере, у вас будет крыша над головой и еда на то время, пока мы не свяжемся с твоей тетей и не спросим, сможет ли она прислать вам денег на автобус.

– Да я даже полного имени ее не знаю, – поспешила сказать я. – Мой отец просто называл ее тетей Берни; я с ней ни разу не встречалась.

– И что же ты собираешься делать, деточка, – ходить во всей Виргинии от дома к дому?

– Нет, мэм, только в Ричмонде.

– Ясно, – протянула Августа.

И вот ведь штука: ей действительно было все ясно. Она просекла мою ложь насквозь.

В тот день зной копился-копился в небесах над Тибуроном и наконец разразился грозой. Мы с Августой и Розалин стояли на крытой веранде, пристроенной к задней стене кухни, и смотрели, как тучи наливаются темно-фиолетовыми синяками над верхушками деревьев и ветер хлещет ветками, точно плетьми. Мы дожидались, когда ливень затихнет, чтобы Августа могла показать наше новое жилье в медовом доме, переделанном из гаража в дальнем углу двора и окрашенном в тот же яркий оттенок оперения фламинго, что и основной дом.

То и дело ветер швырялся очередной порцией водяной пыли, оседавшей туманом на наших лицах. И каждый раз мне не хотелось стирать с лица влагу: от нее мир казался таким живым! Я не могла не позавидовать умению бури привлекать всеобщее внимание.

Августа вернулась в кухню и снова вышла на веранду с тремя алюминиевыми формами для пирога, раздав по одной нам с Розалин и оставив себе третью.

– Идемте. Придется пробежаться. Ну, хоть головы останутся сухими.

Мы с Августой бросились под ливень, держа формы над головой. Оглянувшись, я увидела, что Розалин так и держит форму в руке, явно не понимая, зачем она нужна.

Когда мы с Августой добежали до медового домика, нам пришлось встать в дверях и подождать ее. Розалин плыла вперед, собирая дождь в форму и расплескивая его, как ребенок. Она шествовала по лужам, точно по персидским коврам, а когда вокруг раздавались громовые удары, поднимала голову к насквозь промокшему небу, широко раскрывала рот и ловила дождевые струи. С тех самых пор, как ее избили, лицо Розалин было измученным и усталым, глаза ее потускнели, словно побои вышибли из них весь свет. Теперь же я видела, что она приходит в себя, похожая там, под дождем, на королеву, которой любая непогода нипочем, словно ничто не может ее коснуться.

Вот бы ей еще и манеры получше…

Внутри медовый дом представлял собой одно просторное помещение, полное странных механизмов для производства меда – больших бидонов, газовых горелок, желобов, рычагов, белых ящиков и рамок, заполненных восковыми медовыми сотами. Мои ноздри едва не захлебнулись ароматом сладости.

Пока Августа бегала за полотенцами, с Розалин на пол натекли гигантские лужи. Я присмотрелась к боковой стене, сплошь заставленной стеллажами со стеклянными банками. Пробковые шлемы с сетками, инструменты и восковые свечи висели на гвоздях у входной двери, и все вокруг было покрыто тончайшим медовым налетом. При ходьбе подошвы моих кед слегка липли к полу.

Августа подвела нас к крохотному закутку в задней части помещения, где обнаружились раковина, ростовое зеркало, одно окно без занавесок и два деревянных топчана, застеленных чистым белым бельем. Я поставила на первый свой вещмешок.

– Мы с Мэй порой прямо тут и ночуем, когда идет круглосуточный сбор урожая меда, – пояснила Августа. – Здесь бывает жарковато, так что вам придется включать вентилятор.

Розалин протянула руку к вентилятору, стоявшему на полке у задней стены, и щелкнула выключателем. Лопасти завертелись, и с них во все стороны полетела паутина. Пришлось смахивать ее клочки со скул.

– Тебе нужна сухая одежда, – сказала ей Августа.

– Так высохну, – ответила Розалин и растянулась на топчане, водрузив ноги на спинку.

– В туалет и ванную вам придется ходить в дом, – предупредила Августа. – Мы двери не запираем, так что просто заходите, и все.

Веки Розалин сомкнулись. Она уже задремала и тихонько посапывала, выдувая воздух сквозь губы.

Августа заговорила тише:

– Значит, говоришь, с крыльца она упала?

– Да, мэм, прямо вниз головой. Запнулась ногой о коврик на верхней площадке, о тот, который еще моя мать прибивала.

Секрет хорошего вранья – не давать лишних объяснений, но подбросить одну яркую деталь.