Тайная жизнь ветеринара. Откровенные истории о любви к животным, забавных и трагических случаях и непростой профессии

– Ты был любимой собакой, Ральф… Твоя мамочка очень любила тебя, малыш.

С этими словами я вышел. Меня окружила привычная суета ветеринарной больницы, – и вдруг из моих глаз брызнули слезы. Я нырнул в маленькую кладовку под лестницей, где был установлен сервер, захлопнул за собой дверь и зарыдал, не стесняясь. Чувства переполняли меня. Они копились целый день, и теперь я больше не мог сдерживаться. Плакал я минут пятнадцать. Слезы оставляли мокрые следы на моей форме. Я вспоминал, как дочь миссис Джонс утром обещала ей, что с Ральфом все будет хорошо. Я нарушил это обещание.

По дороге домой я позвонил маме и рассказал про первый рабочий день. Мама слушала меня молча. Когда я умолк, она глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки.

– Дорогой, это было очень тяжело…

Мама всегда находит верные слова. Мы еще немного поговорили. Я даже не заметил, как добрался до квартиры.

Мама в любое время была готова меня выслушать (и в последующие пять лет ей не раз доводилось это делать) и разделить мое горе. Первый рабочий день выдался нелегким, но засыпал я с мыслями о счастливом и веселом боксере. Я почти слышал глухие удары его хвоста.

6. Инстинкт выживания

Карьера моя началась стремительно. Я попал прямо в экстренную медицину и сразу же полюбил свою работу. Да, конечно, порой бывали такие же дни, как с Ральфом, но чаще всего работа приносила радость, заряжала энергией и я чувствовал, что нашел свое призвание. Мнения ветеринаров о ночных дежурствах в больницах разделялись. Студентам порой доводится работать в ночные смены, чтобы почувствовать реальный вкус ветеринарного мира, причем одним нравится такая работа и они испытывают восторг от прилива адреналина (я именно такой!), а другим это не по душе, они сонно бродят по больнице, не стремясь вникнуть в суть работы, а мечтая найти удобное местечко и поспать.

Я еще во время практики понял, что хочу работать в ночную смену. Догадываюсь, некоторым студентам перспектива ночной работы, где постоянно приходится иметь дело с экстренными случаями, кажется пугающей. Мои друзья считали меня сумасшедшим – ведь я решил сделать свой первый шаг с экстренной медицины.

Я приступил к поиску вакансий, связанных именно с ночными дежурствами, хотя большинство моих однокурсников изо всех сил старались найти работу вообще без ночных смен.

Все желали сначала твердо стать на ноги, прежде чем переходить к экстренной медицине. Единственно правильного подхода к этому вопросу нет. Конечно, я немного погорячился, выбрав такой путь на самой заре карьеры, но мне хотелось именно этого.

Больница, в которую я устроился (и где встретился с боксером Ральфом), работала двадцать четыре часа в сутки триста шестьдесят пять дней в году. Мне очень быстро стали доверять ночные дежурства, и я был счастлив. В этом есть особая энергетика. Я облачался в форму, вешал на шею стетоскоп и бодрствовал всю ночь, готовый в любую минуту броситься на помощь страдающим животным. Ночные вызовы были самыми разными. У нас с другими ночными ветеринарами даже затеялась своеобразная игра: кому выпадет самый дальний вызов.

Наша клиника называлась West Vets – название незатейливое. Благодаря отменной команде айтишников клиника занимала первые места в поисковых системах и активно присутствовала в соцсетях. Поэтому, когда люди искали в Интернете «экстренную ветеринарную помощь» или «круглосуточную ветеринарную помощь», наша клиника появлялась в первых строках. Когда необходимость в такой помощи возникает среди ночи, люди впадают в панику и сразу же нажимают кнопку «позвонить». И попадают ко мне или кому-то из моих коллег. Со временем мы стали приступать к разговору приблизительно так: «Приемный покой West Vets… Могу я спросить, откуда вы звоните?» До этого случались весьма причудливые ситуации.

Однажды моему приятелю, говорившему с испанским акцентом, позвонила расстроенная шотландка из Глазго. Ему никак не удавалось объяснить ей, что ее кот наверняка умрет, если она повезет его в нашу клинику, до которой от ее дома 430 миль. Другим моим коллегам регулярно звонили с севера – и, естественно, мы привыкли к ливерпульскому, манчестерскому и бирмингемскому акцентам.

Как-то ночью телефон зазвонил около одиннадцати. У нас недавно было совещание по поводу междугородных звонков, которых становилось все больше и больше. Поэтому я ответил, как было предписано:

– Приемный покой West Vets… Могу я спросить, откуда вы звоните?

Женщина на другом конце линии явно не ожидала такого вопроса. Она замялась, потом ответила:

– Ээээ… мммм… из округа Кент.

Мне показалось, что она говорит с американским акцентом, поэтому я не обратил внимания на слово «округ» и продолжил разговор:

– Отлично. Чем я могу вам помочь?