Таинственный мистер Кин

Инспектор Уинкфилд в сопровождении доктора Морриса вошел в комнату и запер за собой дверь. Прочистив горло, он начал:

– Все мы собрались здесь по печальному поводу – очень печальному. В создавшихся обстоятельствах мне необходимо всем вам задать несколько вопросов. Надеюсь, что вы не будете возражать. Начну я с мистера Эннесли. Простите мне этот вопрос, сэр, но ваша супруга когда-нибудь угрожала покончить с собой?

Мистер Саттерсуэйт открыл было рот, но, не произнеся ни звука, снова закрыл его. У него еще будет время. Лучше не торопиться.

– Нет… Кажется, нет…

Голос мужа звучал так странно и неуверенно, что все незаметно посмотрели на него.

– Вы что, в этом не уверены, сэр?

– Нет, я… я уверен. Никогда.

– Ах вот как. А вы не подозревали, что ваша жена несчастна?

– Нет. Я не… не подозревал.

– И она вам ничего не говорила? Например, о своем подавленном состоянии?

– Я… нет, не говорила.

Инспектор на это ничего не сказал и задал новый вопрос:

– Не могли бы вы кратко описать мне события прошлого вечера?

– Мы… Все разошлись по комнатам. Я мгновенно уснул и ничего не слышал. Утром меня разбудил крик горничной. Я бросился в соседнюю комнату и нашел свою жену… нашел ее…

Его голос прервался. Инспектор кивнул головой.

– Да, да. Этого вполне достаточно. Не стоит углубляться. Когда вы в последний раз видели свою жену вчера вечером?

– Я… внизу.

– Внизу?

– Да. Мы вместе вышли из гостиной. Я сразу пошел наверх, а другие еще разговаривали в холле.

– И больше вы ее не видели? Она не пожелала вам спокойной ночи перед тем, как легла?

– Когда она пришла, я уже спал.

– Но ведь она задержалась всего на несколько минут. Не так ли, сэр? – Тут инспектор посмотрел на мистера Кили, который утвердительно кивнул.

– Она появилась не раньше чем через полчаса, – упрямо сказал мистер Эннесли.

– А она не задержалась у вас за разговорами, мадам? – мягко спросил инспектор у миссис Грэхем.

– Нет, я прошла прямо к себе в комнату и заперла дверь. Я ничего не слышала.

Мистеру Саттерсуэйту показалось – или она действительно слегка запнулась, перед тем как сказать в своей обычной уверенной манере:

Нет, я прошла прямо к себе в комнату и заперла дверь. Я ничего не слышала.

– Вы хотите сказать, сэр, – инспектор опять переключился на Эннесли, – что спали и ничего не слышали. Внутренняя дверь была открыта?

– Да, кажется, да. Но жена вошла в свою комнату через другую дверь, прямо из коридора.

– Но даже в этом случае, сэр, она должна была издавать какие-то звуки – покашливание, звук каблуков по полу…

– Нет.

Мистер Саттерсуэйт не мог больше сдерживаться и нетерпеливо заговорил. Все с удивлением повернулись к нему. Сам он разнервничался, стал заикаться и покраснел.

– Прошу… прошу прощения, инспектор, но я не могу больше молчать. Вы идете не тем путем, совсем не тем. Миссис Эннесли не убила себя, я в этом абсолютно уверен. Ее убили.

В комнате установилась мертвая тишина, а потом инспектор Уинкфилд негромко задал вопрос:

– Что привело вас к такому выводу, сэр?

– Это… это мое внутреннее чувство, очень сильное внутреннее чувство.

– Но, мне кажется, для подобного высказывания нужно нечто большее. Должны быть какие-то реальные причины.

Конечно, причина была – таинственное послание от мистера Кина, – но не станешь же говорить об этом инспектору. Мистер Саттерсуэйт отчаянно попытался придумать что-то на ходу, но у него ничего не получилось.

– Прошлым вечером, когда мы с ней разговаривали, она сказала мне, что очень счастлива. Очень счастлива, именно так. Это было совсем не похоже на женщину, собирающуюся совершить самоубийство.

– Нет, – согласился инспектор. – Скорее всего – нет. – Он повернулся к Дэвиду Кили. – Она забрала укулеле вместе с собой?

Математик попытался вспомнить.

– Мне кажется, что да. Забрала. Она пошла наверх, держа ее в руках. Я помню, как видел ее, поворачивающую за угол, как раз перед тем, как погасил свет внизу.

– Но ведь сейчас укулеле здесь, – воскликнула Мадж и драматическим жестом указала на музыкальный инструмент, лежавший на столе.

– Странно, – сказал инспектор и, сделав шаг вперед, позвонил в звонок.

Быстрое распоряжение отправило дворецкого на поиски горничной, которая по утрам прибирала комнаты. Женщина пришла и не колеблясь ответила, что первым делом утром она вытерла пыль с укулеле.

Инспектор Уинкфилд отпустил ее, а потом коротко сказал, что хотел бы поговорить с мистером Саттерсуэйтом наедине.

– Все остальные свободны, но из дома выходить нельзя, – добавил он.

Мистер Саттерсуэйт заговорил, как только дверь закрылась за последним из них.

– Я абсолютно уверен, инспектор, что вы полностью контролируете расследование. Мне просто казалось, что, поскольку у меня, как я уже сказал, очень сильное чувство…

Подняв руку, инспектор заставил его замолчать.

– Вы абсолютно правы, мистер Саттерсуэйт, – женщина была убита.

– И вы это знали? – Он был потрясен.