Таинственный остров

Здесь следует заметить, что эти работы производились в чрезвычайной спешке ввиду приближения холодов, при этом колонисты не забывали и о запасах на зиму. Всякий день Спилетт и Герберт, ставшие настоящими поставщиками дичи, проводили несколько часов на охоте. Пока в их распоряжении был только лес Жакамара на ближнем берегу реки; за неимением лодки и моста нельзя было перебраться через реку Милосердия в обширные леса, названные лесами Дальнего Запада и еще не исследованные.

Эта важная экспедиция была отложена до первых хороших дней будущей весны. Но и ближний лес изобиловал дичью: там было много кенгуру и кабанов.

Кроме того, Герберт открыл около юго-западного края лагуны кроличий садок, устроенный самой природой, — нечто вроде лужка, поросшего ивняком и всевозможными ароматическими травами: базиликом, чабрецом (он же тимьян, или богородицына трава) и многими другими видами пахучих растений из семейства губоцветных, которые так любят кролики.

Спилетт заметил Герберту, что если на этом лугу такое изобилие самой изысканной пищи для кроликов, то не может быть, чтобы не было и самих кроликов, и охотники внимательно осмотрели местность.

Герберту удалось собрать изрядное количество базилика, розмарина, мелиссы, буквицы и других трав, которые обладают различными лечебными свойствами; одни употреблялись против грудных болезней, другие — против лихорадок, третьи — против судорог или против ревматизма.

— К чему нам эти травы? — спросил Пенкроф.

— Эти травы имеют важное значение, — ответил Герберт. — Мы будем ими лечиться, если кто-нибудь из нас заболеет.

— А зачем мы станем болеть, если на острове нет доктора? — весьма серьезно спросил Пенкроф.

На это нечего было возразить, но тем не менее Герберт не перестал собирать травы и заботливо сушил их. Он принес еще много золотой мелиссы, или монарды, известной в Северной Америке под именем чая освего[21], которая давала превосходный напиток.

Наконец, в этот же день, охотники после продолжительных поисков добрались до настоящего кроличьего садка. Здесь почва была изрыта, как решето.

— Норы! — воскликнул Герберт.

— Да, — ответил Спилетт, — я сам вижу, что норы.

— Но есть ли в них кто-нибудь?

— Это вопрос.

Вопрос скоро сам собой разрешился. Едва охотники успели произнести эти слова, как целые сотни маленьких животных, похожих на кроликов, прыснули во все стороны и пустились бежать с такой быстротой, что Топу не удалось поймать ни одного.

Но Спилетт ни за что не хотел уходить, не убив по крайней мере с полдюжины этих четвероногих. Прежде всего ему хотелось сделать запас для кухни, а впоследствии заняться приручением этих грызунов. С несколькими силками, поставленными у отверстия нор, их легко удалось бы поймать. Но в настоящую минуту не было ни силков, ни материала, из которого их делают. Оставалось осматривать каждую нору, разрывать ее палкой и брать терпением там, где при других обстоятельствах можно было бы взять иным способом.

Наконец после усердных раскопок и поисков четыре грызуна были захвачены в норах. То были кролики, довольно похожие на своих европейских собратьев и известные под именем американских кроликов.

Охотники принесли свою добычу домой, и Наб приготовил на ужин превкусное блюдо.

Открытие садка было весьма важно для колонии, потому что это означало неистощимый запас свежего мяса.

31 мая перегородки были построены. Оставалось только меблировать комнаты, чем можно было заняться в долгие зимние вечера. Печь поставили в первой комнате, служившей кухней. Труба, предназначенная для выведения дыма наружу, доставила немало хлопот нашим самоучкам-печникам. Смиту казалось гораздо проще устроить ее из глины; так как нечего было и думать провести ее на верхнюю площадку, то в граните над окном кухни была пробита дыра, и к ней приладили кривую трубу, подобно коленчатым трубам маленьких железных печей. Может быть — и даже наверное, — во время сильных восточных ветров, ударявших непосредственно в фасад Гранитного дворца, кухонная печь должна, вследствие небольшого размера трубы, дымить, но такие ветры дули редко, и Наб, повар колонии, не обращал особенного внимания на дым.

Когда были окончены эти внутренние работы, Смит решил заложить жерло старого водяного стока, примыкавшего к озеру, чтобы совершенно запереть ход с этой стороны. Огромные куски скальной породы были свалены в отверстие и плотно зацементированы. Смит еще не мог исполнить своего намерения затопить это отверстие, подняв воды озера к первоначальному уровню посредством плотины. Он ограничился только тем, что искусно прикрыл загороженное отверстие травами и кустарником, которые были посажены в щелях между скалами и которые будущей весной должны были сильно разрастись.

Инженер воспользовался старым стоком для проведения пресной озерной воды в новое помещение колонистов. Это было достигнуто посредством небольшого отводного канала, устроенного ниже уровня воды в озере; в дом проходила постоянная струя, доставлявшая ежедневно от двадцати пяти до тридцати галлонов[22] чистой воды.