Тайны мадам Дюбуа

Не став пока спорить, я захлопнула дверь и первым делом бросилась в спальню, а оттуда – к иллюминатору. Отворила и, насколько смогла, высунулась из узкого окошка. Ветер немедленно растрепал прическу, но это меня не волновало, потому что взгляд тотчас застал картину, от которой я в голос ахнула и закрыла руками рот.

Безумными глазами я следила, как из шлюпки, спущенной на воду, канатами поднимают на борт нечто тяжелое и вытянутое, укутанное тканью, но все равно напоминающее очертания человеческого тела…

Опасения экипажа оправдались: кто-то и впрямь упал за борт.

– Ева… – пробормотала я и, не помня себя, бросилась сначала в гостиную, а потом к двери.

Стюард как раз толковал что-то господам Кох, и путь мой к лестнице был свободен – чем я, не сомневаясь, и воспользовалась. Не слыша окриков, взбежала по лестнице, потом выбралась на палубу и, держась за ограждения, отчаянно принялась высматривать мужа или хоть кого-то, кого знаю.

И тотчас увидела, к полной своей неожиданности Еву Райс!

Живую и невредимую.

Ева, взволнованная не меньше меня, с тем самым газовым шарфом на плечах, завязанным на груди, тоже увидела меня и взмахнула рукой. А подле нее был господин Муратов, козырьком приложивший ладонь ко лбу и разглядывающий тех, кто поднимал ужасную находку на палубу.

– Боже мой, Ева, как же я рада вас видеть! – в порыве я крепко обняла девушку, благодаря Небо, что погибла не она.

Быть может, и вовсе зря я навела панику, и там вовсе не человеческое тело.

Но сомнения развеял месье Муратов:

– Я говорил с экипажем только что, – сообщил он нервно и возбужденно, – в море нашли труп. Всплывший уж, неподалеку от парохода. Должно быть, в бурю кто-то поднялся таки на палубу, его и смыло волной…

– Кто это, известно? – спросила я.

– Пока нет. Экипаж озабочен страшно, никто не желает говорить.

– Думаю, это женщина, – неожиданно и для меня, и для Муратова заявила Ева. – Я слышала, кто-то говорил, что на винт намотало женский то ли шарф, то ли вуаль. Серого или синего цвета, кажется.

– Или голубого? – пробормотала я.

– Или голубого, – пожала плечами Ева.

Мои собеседники ничего не заметили, а у меня едва ноги не подкосились. Именно сейчас я отчетливо вспомнила, что у меня пропала голубая газовая вуаль, моя любимая. Пару дней назад. Бланш никогда не брала мои вещи, она исключительно порядочная девушка. Но ведь и Бланш я не видела весь вчерашний день…

– Лили, вам бы расспросить вашего приятеля Вальца, – подсказал Муратов, кивая куда-то за мое плечо. – Вот, к слову, и он – легок на помине.

Я искренне обрадовалась ему – однако и слова не сумела сказать, наткнувшись на неожиданно жесткий, какой-то чужой взгляд господина Вальца.

– Мадам Дюбуа! – из всех троих он выбрал меня, – прошу вас немедля пройти со мной!

Вальц глядел так, что мне тотчас стало не по себе. Неужто он слышал слова Муратова и оскорбился? Пока он быстро и под локоть, как преступницу, вел меня назад в каюту, я успела обо всем на свете передумать. А в каюте растерялась и того больше.

В ней проходил обыск.

Мои дети, перепуганные, в нижних рубашках, сидели в креслах, а члены экипажа, совершенно не церемонясь, выдвигали ящики, выворачивали содержимое чемоданов, искали что-то на ковре, диванах и в спальнях.

Я тотчас бросилась к детям: слава Богу, мне не препятствовали.

– Где мой муж? – собрав самообладание, спросила я.

А вместо ответа один из тех, кто с лупой высматривал что-то на ковре, громко заявил:

– Есть бурые следы! Очень похожи на кровь!

– Это… это шоколад, должно быть, – заявила я – теперь уж не очень уверенно. И повторила вопрос жестче: – где мой муж?

– Я о том и хотел поговорить с вами, мадам Дюбуа, – степенно отозвался Вальц. – Пускай Софи и Андре побудут с вашей гувернанткой, покуда мы разговариваем.

– С нашей гувернанткой? Так Бланш…

Заставив меня спокойно выдохнуть, в каюту сейчас же вошла Бланш, снова заплаканная и испуганная. Вальц сам поручил ей заняться детьми и девушка, не споря, повела их одеваться.

– Вас что-то беспокоит, мадам Дюбуа? – настойчиво спросил Вальц, когда я провожала их взглядом.

– Да… – я мотнула головой и усилием воли заставила себя собраться, говорить четко и ясно. – Я слышала, будто в море нашли женский труп, это правда?

– Почему вы решили, что женский? – не скрыл удивления Вальц, – кто вам это сказал?

– Мисс Райс так предположила, – не стала лукавить я. – Из-за вуали, что была намотана на винт парохода. Вы сами об этом говорили вчера.

Вальц кивнул, чуть успокоившись. А я решилась довериться ему и рассказать остальное:

– Я вспомнила, господин Вальц, что пару дней назад у меня пропала газовая вуаль. Голубого цвета. По-правде сказать, я страшно испугалась, что погибшая – наша гувернантка Бланш Перье.

Вальц снова кивнул. Прошелся по гостиной и сделал знак остальным покинуть каюту. В считанные минуты мы остались наедине. И только теперь, видя, что по отношению ко мне Вальц чуть оттаял, я решилась спросить главное:

– Кого нашли в море? Скажите, прошу, я ничего уже не понимаю…

– Эриха Шефера, – через силу признался тот. – Начальника департамента берлинской полиции.

Час от часу не легче…