Тайны утерянных камней

— Там о мальчике, которого сбили насмерть на дороге возле какого-то жилого комплекса в Денвере. — Он сдвинул брови: — Бог ты мой, это ужасно… Водитель сбежал с места происшествия. Никто ничего не видел, кроме единственного человека в другом конце здания, который заметил небольшую красную машину с желтым капотом, несущуюся на дикой скорости. Но полиция так и не нашла ни этот автомобиль, ни еще каких-либо свидетелей ДТП… — Прищурившись, Джереми поводил глазами вдоль маленьких столбцов, потом замер и резко вдохнул. — О господи… Когда это произошло, его мать как раз возвращалась с работы. — Он поднял обомлевшее лицо: — Именно она и обнаружила на улице его тело.

Стены вокруг как будто сдвинулись, и Стар стало трудно дышать.

«Обнаружила на улице его тело» Джесс.

Стар машинально провела ногтями по своим рукам, оставляя в них глубокие пунцовые следы.

— Господи, бедная Джесс… — произнесла она.

— Бедная Джесс? — эхом повторил Джереми. Газета зашуршала опять, и через мгновение он потрясенно спросил: — Так это был ее сын?

Стар кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

— Его звали Шанс. И мы с ним были лучшие друзья.

Джереми так тяжело сглотнул, что слышно было, как в его горле булькнуло.

— О, Стар…

Люстра заморгала, свет в библиотеке на мгновение стал более тусклым, потом вновь загорелся с прежней яркостью, и где-то под ними раздался ржавый скрип — точно деревянный корабль в бурю разбивают волны.

— Мне кажется, тебе лучше уйти, — мрачно сказала Стар.

Джереми побледнел. Вытаращенными глазами он обвел пространство вокруг.

— Почему?

— Потому что Шанс здесь.

Глава 38. Джесс

Иби поставила на квадратный столик вазочку с миндалем и тарелку с печеньем. Ужинали они довольно сытным рагу, которое хозяйка приготовила из консервированных овощей с собственного огорода, и закусывали его толстыми ломтями хлеба домашней выпечки, щедро намазанными маслом. Все это было потрясающе вкусно, и Иби пообещала научить Джесс грядущим летом консервировать овощи. В Пайн-Лейке жизнь Джесс, как она сама уже начала сознавать, приняла совершенно незнакомые прежде черты. Она состояла из друзей и работы, и эта жизнь подразумевала более глубинные уровни связи. Джесс обнаружила, что не только работа держит ее в Пайн-Лейке — ей нравился тот человек, которым она стала за время своего пребывания здесь.

К десерту к ним присоединился и Бен, поскольку, по словам Иби, «для юкера нужен четвертый игрок». Джесс еще ни разу в жизни не играла в юкер, но уже где-то к шестому раунду она полностью включилась в игру и теперь наслаждалась дружеским подшучиванием за столом и, как уже отметил Бен, «неприкрытой наглостью» игорных переговоров Иби и Люси.

— Жульничают, значит! — объявила Джесс, выкладывая на стол главную карту — своего бубнового туза.

— Угу, — кивнул Бен.

— Уж прошу прощения, — произнесла Люси, разглядывая свои карты. Вытянула одну, застыла в сомнении…

— Мы не жульничаем, — сказала Иби, засовывая в рот миндальный орех. — Мы всего лишь подбадриваем друг друга, призывая быть ловким и быстрым и крепким душой. — Причем она с таким выражением подчеркнула эти слова, что Джесс с подозрением прищурилась.

Люси сунула карту обратно и вместо нее вытащила другую и положила на стол. Девятка бубей. Джесс едва сдержала улыбку — они с Беном практически уже выиграли эту партию.

Бен кинул на стол свою карту — десятку червей. «Черт», — ругнулась про себя Джесс. Она думала, у него будет по крайней мере валет или какой-нибудь козырь.

— Они жульничают, — произнес он.

Иби сбоку от нее улыбнулась и сыграла вторым по старшинству козырем — валетом червей, отчего Люси победно вскричала и собрала карты в колоду. Они выиграли очередную партию.

Джесс нахмурилась:

— Погодите-ка…

— Я ж говорил! — поднял брови Бен.

Иби со смехом перетасовала колоду.

— Слушай, Джесс, Люси рассказала мне про твоего сынишку…

У Джесс перехватило дыхание. За последние дни она говорила с другими людьми о Шансе больше, нежели за все годы после его гибели, и тем не менее эта утрата по-прежнему зияла в ее груди черной дырой, которая совсем не зарастала. А теперь, казалось, Люси рассказывала о нем чуть ли не всем и каждому. Джесс потерла ладонью шею.

Но вдруг, если поговорить о сыне, поделиться с кем-то воспоминаниями о нем, это сможет заполнить наконец эту дыру чем-то, кроме сожаления и чувства вины?

— Его звали Шанс.

Иби накрыла своей ладонью руку Джесс и посмотрела ей в глаза:

— Я потеряла свою любимую племянницу, когда она была примерно в том же возрасте. Некоторые вещи времени неподвластны.

Джесс пожала ее руку, покивав, и Иби отстранилась, продолжив тасовать колоду.

— Расскажи, каким он был? — попросила она, сдавая карты.

Раскрыв уже рот, Джесс заколебалась. Говорить о Шансе было для нее настолько непривычно, что казалось, спроси ее кто-то об этом, у нее разорвется сердце. Она глубоко вдохнула… и услышала отголосок его смеха, возникавшего у сына как будто где-то глубоко в утробе и распирающего изнутри, когда он уже не в силах был его сдерживать. Джесс улыбнулась и начала рассказывать: