Конечно, мало кто серьезно верил в то, что Врангелю удастся вернуться в Россию и восстановить в ней монархию. Тем не менее союзники внимательно наблюдали за возрождением русской армии, и уже апреле 1921 года обеспокоенный глава французской оккупационной администрации в Стамбуле генерал Пеле заявил: «Все русские, находящиеся в лагерях Галлиполи, Чаталджи и Лемноса, должны знать, что их прежние командиры не могут отдавать приказаний, что решения их ни от кого не зависят и что снабжение их лагерей более продолжаться не может…»
Но не все было так просто и однозначно, и в самой Антанте было достаточно политиков, которые не оставили надежды на военную борьбу с большевиками. Большевики пристально следили за Врангелем. Конечно, советскую власть он бы уже не сбросил, но мог сильно напортить. Безгранично верившие в своего командира белые воины были исполнены решимости вернуться в Россию и покончить с большевиками. «Есть в русском воинстве, — говорил генерал Кутепов, — великая потребность в возмездии, и мы сделаем все возможное, чтобы дать ей надлежащий выход!»
Те, кто смотрел «Операцию Трест» хорошо помнят, какая шла работа по внедрению в Россию взрывоопасных элементов. Армия Врангеля не могла не привлекать пристального внимания органов ВЧК. Она начинала представлять собою внушительную силу даже в оккупации, и сводки Главного управления штаба РККА постоянно сообщали о росте боеготовности врангелевских войск. И в конце концов ее начали опасаться и союзники, и большевики. Никому не хотелось воевать, и выход в создавшейся ситуации был прост: избавиться от Врангеля и таким образом нанести белой армии сокрушительный удар.
Первые посланцы из советской России появились на берегах Босфора весной 1921 года. Это были в основном члены кооперативных организаций «Центрсоюз» и «Закупсоюз», среди которых было немало работников внешней разведки. Они заключили договор с итальянской пароходной компанией «Ллойд Тристино» и зафрахтовали несколько судов, которые должны были совершать регулярные рейсы между Стамбулом и Батумом, перевозя шерсть, табак, зерно и другие товары.
Но когда в июне 1921 года английская полиция сделала несколько обысков, она обнаружила подпольные мастерские по производству поддельных документов и выявила каналы, по которым Ататюрку шло золото и вооружение. Были найдены документы и о самом Врангеле, его окружении, образе жизни и даже о распорядке.
После обыска пятьдесят «коммивояжеров» были отправлены в Россию, но им на смену пришли другие, и коммерческие рейсы зафрахтованных у итальянцев судов по Черному морю продолжались. 15 октября 1921 года итальянский пароход «Адрия» на всем ходу торпедировал стоявшую на рейде Босфора яхту главнокомандующего русской армией яхту «Лукулл». Яхта сильно накренилась на правый борт и подалась в сторону движения парохода. Удар пришелся в левый борт, именно туда, где располагалась каюта Врангеля. В следующее мгновение «Адрия» начала задним ходом отходить от «Лукулла», и в образовавшуюся огромную пробоину хлынула вода.
Яхта продержалась на плаву еще несколько минут, но и этого времени оказалось вполне достаточно для того, чтобы команда успела спустить шлюпки и вместе с женщинами и детьми покинуть тонущий корабль. Особого рассказа заслуживает вахтенный офицер мичман Сапунов. До последнего мгновения он сохранял изумительное спокойствие и, передав андреевский флаг, твердыми шагами направился к лестнице, ведущей вниз, не пожелав оставить погружавшийся в воду корабль.
Как ни странно, но с «Адрии» не было спущено ни одной шлюпки и не брошено ни одного спасательного круга, в то время как находившиеся поблизости турецкие рыбачьи лодки сразу же поспешили на помощь находившимся в воде людям.
И все же организаторам покушения на Врангеля не повезло: генерал, его жена баронесса Ольга Михайловна, личный секретарь Н. М. Котляревский и командир яхты старший лейтенант П. Степанов находились в это время на берегу, и серьезной утратой для барона стала только потеря части его архива, штабных документов и личных вещей.
С той далекой поры минуло много лет, но и по сей день никто так и не дал ответа, что же произошло на самом деле в Босфоре в октябре 1921 года. Ну а начатое французскими властями следствие пришло к выводу о несчастном случае…
Все, конечно, могло быть… И все же заинтересованность большевиков и некоторых политиков Антанты в устранении Врангеля, резкая смена «Адрией» курса и отсутствие предупредительных сигналов об опасности, точный расчет и неоказание помощи наводят на совсем другие мысли…
ТАЙНЫ ЖИЗНИ И СМЕРТИ ПЕВЦА КАВКАЗА АЛЕКСАНДРА БЕСТУЖЕВА
О смерти Пушкина Бестужев узнал в Тифлисе. Страшное известие о гибели старинного знакомого потрясло опального писателя, куда-то далеко-далеко отступили взаимные неудовольствия и мелкие обиды, и их место заняла огромная и не испытанная ранее печаль.