Тайны Востока

Именно от этой убежденности шли предложения слепо перенимать опыт КПСС, и зачастую доходило до смешного. Да и как еще можно воспринимать пожелание наших мудрецов организовывать в сугубо мусульманской стране социалистические соревнования и изучать книги товарища Л. И. Брежнева? Ну и, конечно, военные специалисты вовсю обсуждали вопросы с руководством Афганистана о строительстве его вооруженных сил. Само собой разумеется, с использованием советского опыта.

Как в любой политической партии, в Народно-демократической партии Афганистана никакого единства не было и в помине. И как и любая партия, НДПА была расколота на фракции. Афганские коммунисты не стали мудрствовать и разделились по примеру старшего брата на два непримиримых лагеря — «большевиков» («Хальк») во главе с Муххамедом Тараки и Амином и «меньшевиков» («Парчам»), руководимых Бабраком Кармалем.

Советское руководство делало ставку на Кармаля. Потому что Амин был совсем еще молодым коммунистом, да и учился он, в отличие от тех же Тараки и Кармаля, не в СССР, а в США со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Очень скоро Кармаль заключил с Тараки договор против Амина, и, казалось, его пребывание на политической сцене подходило к концу. Но когда в апреле 1978 года в Кабуле начались беспорядки и президент Афганистана Мухаммед Дауд арестовал всех коммунистов, Амин почему-то остался на свободе, что тоже весьма примечательно. Ну а после победы народно-демократической революции ему удалось убедить общественность, что именно он возглавил успешное восстание против реакции.

Президентом Афганистана стал Тараки, и тем не менее Амин сумел восстановить свое влияние в партии и занять важные посты премьер-министра и министра иностранных дел. Что, конечно, не могло нравиться советским руководителям, которые подозревали Амина в связях с США и относились к нему с большим недоверием. По всей видимости, опасался своего премьера и сам Тараки, и в конце концов Амина было решено убрать. Что и было сделано после штурма его дворца.

Но и Тараки не суждено долго было править страной. Он был убит, и во главе страны стал Бабрак Кармаль. А когда пошатнулись и его позиции, в Афганистан был введен «ограниченный контингент» советских войск. И вот что пишет об этом кандидат исторических наук Г. Е. Рябов в своей статье «Военно-промышленный комплекс СССР» в сборнике под общей редакцией Ю. Афанасьева «Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал»: «Десятилетиями афганская война официально называлась Кремлем временным пребыванием „ограниченного контингента“ советских войск в дружественной стране; „оказывается“, ее революционное правительство попросило оказать помощь афганскому народу, который пожелал освободиться от своих угнетателей и эксплуататоров. Средства массовой информации, разъясняя эту политику, связывали ее с необходимостью сорвать вмешательство Пентагона во внутренние дела южного соседа СССР.

Помня о трагедии афганской войны, важно подчеркнуть, что главными инициаторами и виновниками советского вторжения были Андропов и Устинов, руководители основных силовых ведомств того времени. Они без труда договорились с министром иностранных дел А. А. Громыко; выдержать напор этой тройки членов Политбюро ЦК КПСС больной, одряхлевший Брежнев не мог. Так четыре человека приняли поразительно безответственное решение, ускорившее нарастание кризисных явлений в народном хозяйстве СССР, в жизни советского общества в целом…»

Чем это кончилось? Трагедией! В первую очередь для многих сотен тысяч простых российских парней, вынужденных неизвестно за что проливать свою кровь и отдавать жизни. Как явствует из той же статьи Рябова, за годы войны в Афганистане через нее прошло не менее трех миллионов человек, из которых восемьсот тысяч принимали непосредственное участие в боевых действиях. Что же касается наших потерь, то за десять лет боев в Афганистане погибло около пятидесяти тысяч человек, сто восемьдесят тысяч было ранено, тысяча солдат пропало без вести, а еще двести тридцать тысяч переболело всевозможными инфекционными заболеваниями.

И уж, конечно, если говорить откровенно, вывод «ограниченного контингента» явился не столько результатом нового мышления, сколько результатом полнейшей бессмысленности продолжения этой войны, которая, как и всякая война, нанесла самому советскому обществу весьма ощутимый урон.

«СССР, — пишет Рябов, — был вынужден уйти из Афганистана, ибо не мог противопоставить всенародной партизанской борьбе афганского народа и американским ракетам „стингер“ ни высокого морального духа советских солдат, не понимавших, за что они воюют, ни новейшего вооружения советских боевых самолетов и вертолетов. Советская военная техника оказалась слабее американской. ВПК, возглавляемый кремлевскими лидерами, создал сверхмилитаризованную экономику и тем самым разрушил мирную гражданскую экономику страны…»