Тайный дневник Натальи Гончаровой

Вечером в своей постели я лихорадочно пытался понять: с одной стороны, я испытывал бесконечную нежность и физическую зависимость от барона, а с другой стороны, все мои чувства бурлили от желания, вызванного вашими формами… Я не мог оторвать взгляд от вашей роскошной груди, выставленной на всеобщее обозрение. Двигаясь, вы не шли, а струились, ваши вызывающие изгибы не выходили у меня из головы. Ваша невероятная осиная талия – глядя на нее, женщины не верили своим глазам, особенно те, кому, несмотря на отчаянные усилия, не удавалось затянуть на себе платье! Величественная и в то же время воздушная, словно балерина из Каменного театра, вы пролетали по бальному залу, ваши шаги скользили, едва задевая пол…

Ваш муж более не выносил наших встреч, на его взгляд ставших слишком частыми и заметными. Ситуация еще больше накалилась после того, как он получил анонимное письмо, авторство которого он ошибочно приписывал моему приемному отцу. Не знающий меры ни в чем – в женщинах, в игре, в питье, в политике, а главное, в той любви, которую к вам питал, – Александр имел еще одну тайную слабость: лошади. И вот, на одной из верховых прогулок с вами его конь по непонятной причине встал на дыбы, и Александр тяжело упал на правую руку; это происшествие на всю жизнь обеспечило ему серьезные осложнения. Единственной свидетельницей были вы. Он настоятельно попросил вас ничего никому не говорить, чтобы его ущербность не стала известной. Именно по этой причине он более не принимал участия в балах, утверждая, что ему претит царящая на них манерная атмосфера. Отныне он едва мог держать правую руку вытянутой более нескольких секунд.

Только вы знали Истину, и вы поведали мне об этом происшествии с Александром. Толкая его на дуэль, вы держали в своих руках его судьбу и уверенность в его смерти. Сознательно, умышленно, преднамеренно вы отправили его на погибель.

Мне неведомо, как историки будут описывать это необычайное событие. Но с почти полной уверенностью можно сказать, что они возложат на меня полную ответственность и не найдут никаких смягчающих обстоятельств… Я убежден, что они выстроят бессмысленные теории заговора; они будут утверждать, что я все предвидел и предугадал: реакцию вашего мужа, его сангвинический и задиристый характер, что он обязательно ответит дуэлью на это подстрекательство. Для него было привычным делом послать картель по куда менее значительному поводу.