Читаем Так, наверное, не бывает… полностью

Давай… – Нет завтра. – Почему?– Давай без объяснений.Живем, как будто на ходуИ есть в запасе время.И можно завтра разглядеть,Или услышать что-то.Обнять и снова захотетьНа вдохе, вдруг, легко так.Давай сейчас, не завтра нетДышать и прикасатьсяТвое движение ко мнеЗалог – нам не расстаться.А все, что не дает любитьИ время не заметно,Мешая быть, летать и плытьВокруг создаст нам клетку.Зачем нам все? Есть ты и я.Что будет? Нет, не знаю.Пока целуешь ты меняЯ здесь и счастье с нами.

Усталость

Усталость вечером накатит,И ничего не хочешь ты.Как будто выключатель: хватит.Дневной сегодня суеты.Как будто батарейка села,Одна усталость от всего.Пока еще не до пределаИ все же как-то нелегко.Лишь хочется гулять устало,Смотреть куда-то в никуда.Чтоб все, что было днем отсталоИ в небе лишь одна звезда.Которой будет одиноко,А по дороге ты бредешь.Она ведь не попросит многоИ вряд ли ты ее пошлешь.Ведь вам двоим немного надо —Смотреть и слушать, и мечтать.Усталость с вечером связала.И ночью стала, хватит. Спать.

Заблудившийся дождь

Заблудившийся дождь в февралеЧерез стекла рисует пастелью.Он не нужен ни мне ни тебе,Все другую погоду хотели.Этот грязный всеобщий катокПоливаемый сверху водою,Портит нам настроение все,Но под зонтик всю землю не скроешь.Остается лишь в окна смотретьНаслаждаясь импрессионизмом.Дождь полдня уже пробует петьБарабаня по крыше и брызгам.Я, прищурившись это смотрю,И пытаюсь хоть что-то расслышать.Дождь зимою, прости, не люблюНо не знаю, как сделать потише.

Говорить или нет

А есть ли в нас хоть капля сожаления,О том, чего могли бы не творить?Чего не надо было говорить,И необдуманных не принимать решений?Обидных слов произнесено не мало.Их не вернуть и не переписать.И сколько извинений не сказать,Внутри от извинений легче стало?А может это правильно – молчать?Когда слова не сделают счастливей.Смотреть в глаза пытаясь молчаливей,Сонату-диалог с тобой сыграть.Не знаю, я люблю с тобой болтатьИ о серьезном спорить и смеяться.И в этом нашем смехе растворятьсяИ то, с чем не согласен принимать.

Мимо

Я проезжаю мимо ночи,Вагон огнями шелестит,Все спят, никто вставать не хочет.В купе стучится проводник.Там за окном не та планетаДругие люди, воздух, все.Мы все о разном, суть не в этомНас всех по-разному несет.И каждый на своей орбитеТак каждый день за годом год.А вы давно уже не спите,Вас что-то с фарами везет.Куда-то в суету дневнуюЯ мимо пролетаю вас.А в голове своей рисуюА вдруг не деньги гонят нас?

Засыпаю

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное
Движение литературы. Том I
Движение литературы. Том I

В двухтомнике представлен литературно-критический анализ движения отечественной поэзии и прозы последних четырех десятилетий в постоянном сопоставлении и соотнесении с тенденциями и с классическими именами XIX – первой половины XX в., в числе которых для автора оказались определяющими или особо значимыми Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Достоевский, Вл. Соловьев, Случевский, Блок, Платонов и Заболоцкий, – мысли о тех или иных гранях их творчества вылились в самостоятельные изыскания.Среди литераторов-современников в кругозоре автора центральное положение занимают прозаики Андрей Битов и Владимир Макании, поэты Александр Кушнер и Олег Чухонцев.В посвященных современности главах обобщающего характера немало места уделено жесткой литературной полемике.Последние два раздела второго тома отражают устойчивый интерес автора к воплощению социально-идеологических тем в специфических литературных жанрах (раздел «Идеологический роман»), а также к современному состоянию филологической науки и стиховедения (раздел «Филология и филологи»).

Ирина Бенционовна Роднянская

Критика / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия