Такой забавный возраст

– Но, – медленно продолжила Тамра, – эта девочка совсем запуталась. Ей двадцать пять, и она понятия не имеет, чего она хочет и как это получить. У нее нет мотивации строить карьеру – такой мотивации, которая будет у наших с тобой девочек. Скорее всего, это не ее вина, но от этого факт не перестает быть фактом. Я вот к чему: мудаков вроде Келли везде полно, но когда им в руки попадают такие девочки, как Эмира? Девочки, которые только пытаются постичь себя? Вот тут я начинаю волноваться по-настоящему. И чем больше я об этом думаю, тем понятнее мне становится, почему рядом с ней оказался именно этот мужчина. Он из тех, кто самоутверждается за чужой счет. А она – она этого не понимает, потому что еще не знает саму себя.

Аликс покачала головой и прижала ладонь к лицу. Голос ее снова дрогнул:

– Что же мне делать?

Слезы потекли так легко, что между всхлипами она думала: Слава богу. Кажется, Эмира и вправду ее девочка. И ее, Аликс, намерения все-таки добрые.

– Ну все, все, родная. – Тамра обняла ее сбоку. – Посмотри на меня. Все будет хорошо. Это длится всего несколько месяцев, и у нее нет кольца на пальце. Эмире очень повезло, что у нее есть ты, что ты о ней заботишься… но ты и о себе позаботься, а?

– Ой, нет, я-то в порядке. Все нормально. – Аликс вынула из кармана бумажный носовой платок и провела под носом.

– Аликс. Я тебе сейчас скажу одну вещь, и, пожалуйста, не пойми меня неправильно. – Тамра встала перед ней и взяла ее за локти. – В Нью-Йорке ты всегда была такая: вперед-вперед, бегом-бегом, все время. Понятно, что ты не можешь быть прежней собой теперь, когда все так замедлилось.

Аликс оглянулась на козырек ресторана; глаза ее снова наполнились слезами. Она испытывала одновременно ненависть и любовь к Тамре, безжалостно вытащившей на свет ее неудачи в самореализации.

– Но что же мне делать? – Голос сорвался на трагический фальцет, и Аликс еще сильнее понизила тон. – Питер так меня поддерживает, и я честно работаю из дома. Я надеялась, что не раз понадоблюсь штабу Клинтон, но это мероприятие, на которое я еду, – первое за все эти месяцы. У меня была моя команда, у меня разрывался телефон… нет, я знаю, это все потому, что у меня маленький ребенок, я знаю. И я счастлива, потому что Кэтрин – само совершенство. Но я не представляю, как мне, оставаясь здесь, хотя бы начать вести прежнюю жизнь.

Тамра достала телефон:

– Позволь мне заняться этим вопросом.

Аликс высморкалась в бумажный платок и, не убирая его от носа, спросила:

– Что ты делаешь?

– Нам нужно вернуть тебя в Город. – Тамра продолжала набирать мейл – скорее всего, самой себе, потому что она постоянно так делала. – Дай мне пару секунд, – сказала она Аликс, ожидавшей ответа. – У меня есть знакомая, которая ищет администратора для курса в Новой школе[18], занятия по вечерам во вторник. Ты идеально подходишь. Не понимаю, как я не подумала об этом раньше.

– Тэм, ну что ты. Я не могу так подвести Питера. У него тут все так хорошо складывается, и потом, мы же всегда это планировали. Это наше общее решение.

– Вспомни об Эмире, – сказала Тамра медленно, нараспев. – Кто сказал, что ты не можешь приезжать в Город раз или два в неделю? Ты и Эмира – вы нужны друг другу. Я это чувствую, я в этом убеждена. Тебе нужно вырваться из рутины, вернуться на гребень волны – а Эмире? Чем больше времени она проведет в твоем доме, тем лучше. Давай я помогу тебе это устроить.

Тамра вздохнула всей пышной грудью – так, будто выдохнула за них обеих. И тогда Аликс поняла, что перестает плакать и начинает действовать. Вот этот момент, вот это – то самое, из-за чего ей так не хватает подруг. Они знают, как вернуть ее самой себе.

– Спасибо, – сказала она.

– Никаких спасибо. А теперь слушай. – Тамра опустила телефон в карман и усмехнулась. – Сейчас мы пойдем и закажем по «Мимозе». Потом мы увезем тебя в Город, и ты снова почувствуешь себя собой. А потом ты вернешься, расскажешь своему бебиситтеру все, что тебе известно, и сделаешь все, чтобы ее защитить.

Двадцать

Утром в понедельник дом Чемберленов был пуст – и полон возможностей. Миссис Чемберлен и Кэтрин были далеко, в другом штате. Выслушав горячие благодарности Питера за то, что она пришла в гости в День благодарения, и за то, что она столько времени на этой неделе посвятит Брайар, Эмира села рядом с «креслом большой девочки». В руке у нее были сорок долларов, оставленные Питером на кухонном столе. Она наклонилась к Брайар и сказала:

– Хочешь, мы сегодня съездим в одно интересное место?