Талантливая мисс Фаруэлл

На последней странице — репродукция картины Петера Уэнда «Стена в голубых тонах», выставлялась в галерее Гагосяна и была продана мгновенно. Бекки глядела на картину и ждала — может быть, ей вновь станет больно.

Конечно, они виделись после встречи в его кабинете. На концертах, на вечеринках, иногда даже за одним столом. Бекки вела себя подчеркнуто дружелюбно, здоровалась с Маком, но игнорировала все его реплики — ей было с кем поговорить. Он все больше отступал на второй план и уже не входил в ее ближний круг. Ей нравилось бывать в других компаниях, общаться с гораздо более интересными людьми, и не только в Чикаго. Боль от первого предательства (скрываемая за ослепительной улыбкой) понемногу стихала, пока (наверное, Мак и догадывался) не прошла совсем.

В похоронном зале, глядя на «Стену в голубых тонах» Уэнда, Бекки уже почти не чувствовала этой боли. Может быть, лишь крохотную ее частичку.

— У тебя есть набросок Пикабиа, — небрежно произнес Энди Морс.

Да, Бекки включила его в самую последнюю подборку фотографий, которые регулярно отправляла по списку рассылки — предложения о продаже.

— Сорок на двадцать сантиметров? Мой клиент…

— Сорок четыре, — поправила Бекки. По тротуару мимо фонтана, взявшись за руки, быстро прошла парочка. На фонтан они не взглянули.

— …мой клиент очень заинтересовался серией «Прозрачность».

— Я тебя слушаю.

Интересно, эти прохожие заметили фонтан? Удивились — почему он все еще работает? Могли бы остановиться, понаблюдать — как струя воды раз за разом поднимается вверх, хоть и невысоко.

Энди Морс, довольный, начал с четырех тысяч. Бекки, ты же понимаешь, я предложил бы больше, но без предварительного одобрения клиента… Да, картина хороша, вот только образ «женщина на лошади» не так уж и… Кроме того, ты наверняка заметила — справа рисунок немного выцвел.

Бекки сказала: восемь. Морс галантно запротестовал. Она предоставила ему свободу действий — пусть предлагает. Энди, конечно же, не хотел сразу называть максимальную цену. Бекки заранее знала, сколько попросит за картину и на какой сумме они сойдутся. Он предложил четыре тысячи девятьсот девяносто девять, она повторила: восемь. Итог: семь тысяч четыреста, и было видно, что Морс не очень доволен сделкой, в отличие от Бекки (меньше года назад она заплатила за набросок пять тысяч долларов). Теперь все ее сделки проходили так: только победа. Ну, а для другой стороны — поражение.

Подождите, вы еще не то увидите. Буквально через год…

Они чокнулись.

— Отпразднуем! — произнес Энди и чуть виновато добавил: — То есть помянем Мака. — Подумал: «Сколько же она наварила?»

Две тысячи четыреста долларов плюс удовольствие. Небольшая картина; да, она несколько месяцев провисела на боковой стене в ее арт-амбаре, рядом с забавным портретом работы Ботеро, над 3D-изображением Фрайнке. Эта сделка открывала возможности для гораздо большего удовольствия, чем то, которое она испытала сейчас: покупки других произведений, существующих либо будущих работ, о которых пока никто не знает.

Бекки вздрогнула. Лед в бокале таял, пальцы замерзли. Почему-то ей не хотелось больше смотреть на фонтан.

Со стороны дивана донеслись восторженные вопли и взрыв смеха. Бекки встретилась глазами с Морсом, оба сочли это и неприличным, и неизбежным.

— Ужасно с моей стороны — в такой день заниматься бизнесом, — сказал Энди.

Она знала, он порядочный человек.

— Мак бы одобрил.

— Да. Я, наверное, пойду.

Они неловко пожали друг другу руки.

— А, чуть не забыл. — Энди сделал паузу. — У тебя на компьютере есть электронная почта? Новые веяния…

— Просто оставь сообщение. Я тебе перезвоню.

— Пришли мне счет на имейл. Мы стали проводить счета через компьютер. Ванесса клянется, что все так делают.

Бекки заставила себя разжать пальцы. Отодвинула в сторону холодный бокал.

— Так гораздо легче все отслеживать. — Энди поставил свой виски на стойку. — Поступления, расходы. По крайней мере, так мне сказали. Сам-то я, старый пень, ничего в этом не смыслю. Рад был повидать тебя.

Электронная почта. В те несколько минут, пока Бекки выбиралась из паба — бесконечные прощания, ах, когда мы в следующий раз тебя увидим, — эти два слова звенели у нее в голове. Электронная почта. Имейл. Имейл?

В темноте и холоде Бекки уже несколько раз обошла тот крошечный скверик на углу. Попыталась вспомнить, что именно говорил специалист по ремонту компьютеров несколько недель назад в офисе. Ковырялся под столом миссис Флетчер, подключал ее новый IBM и упомянул о том, что теперь они могут отправлять друг другу сообщения через компьютер. Как будто есть необходимость общаться с секретарем (миссис Флетчер уже шестьдесят) через компьютер! Сама миссис Флетчер с несчастным видом топталась рядом; ей казалось святотатством, что какой-то мужчина копается у нее под столом, в этой темной секретной бухте, где она хранила свои древние шлепанцы и мало ли что еще.