Талантливый мистер Рипли

– Дело в том, что эту лодку нашли под водой, а на ней – какие-то следы, возможно и кровавые. Она пропала двадцать пятого ноября. То есть ее не вернули туда, где брали напрокат. А двадцать пятого ноября вы были в Сан-Ремо с синьором Рипли.

Офицер не спускал с него глаз.

Тома оскорбляло то, что на него так смотрят. Ему казалось это нечестным. Но он из кожи вон лез, чтобы вести себя так, как требовала ситуация. Ему представилось, будто он наблюдает за этой сценой со стороны. Он даже позу принял другую, более расслабленную, и облокотился о спинку кровати.

– Но с нами ничего не случилось во время этой поездки. Не было никакого происшествия.

– Вы вернули лодку?

– Разумеется.

Офицер по-прежнему не спускал с него глаз.

– Фамилия синьора Рипли не зарегистрирована ни в одной гостинице за двадцать пятое число.

– Вот как? И давно вы ищете?

– Не настолько давно, чтобы успеть обыскать все итальянские деревушки, но в главных городах мы проверили все гостиницы. Мы узнали, что вы жили в «Хасслере» с двадцать восьмого по тридцатое ноября и…

– Том… то есть синьор Рипли не жил вместе со мной в Риме. Примерно в это время он ездил в Монджибелло, где пробыл пару дней.

– А где он останавливался, когда приезжал в Рим?

– В какой-то гостинице. Не помню ее название. Я не был у него.

– А где вы были?

– Когда?

– Двадцать шестого и двадцать седьмого ноября. То есть после Сан-Ремо.

– В Форте-деи-Марми, – ответил Том. – Остановился там по дороге назад. Я жил в пансионе.

– В каком?

Том покачал головой.

– Не могу вспомнить название. Совсем небольшой пансион.

В конце концов, думал он, через посредство Мардж он сможет доказать, что Том был в Монджибелло, живой, после Сан-Ремо; так какой смысл полиции интересоваться, в каком пансионе жил Дикки Гринлиф двадцать шестого и двадцать седьмого ноября?

Том присел на краешек кровати.

– Все равно я не понимаю, почему вы думаете, будто Том Рипли мертв.

– Мы думаем, что в Сан-Ремо кто-то погиб, – ответил офицер. – Кто-то был убит в этой лодке. Затем лодку и утопили – чтобы скрыть следы крови.

Том нахмурился.

– Вы уверены, что это следы крови?

Офицер пожал плечами.

Том тоже пожал плечами.

– В тот день в Сан-Ремо человек, наверное, двести брали напрокат лодки.

– Ну не совсем столько. Около тридцати. Совершенно верно, этим человеком мог быть любой из этих тридцати. Или любые двое, – прибавил он с улыбкой. – Мы даже не знаем их всех поименно. Но начинаем склоняться к мысли, что пропал Томас Рипли.

Он скосил глаза в угол гостиничного номера. Судя по выражению его лица, он размышлял, как показалось Тому, о чем-то другом. А может, ему просто нравится сидеть в кресле рядом с теплым радиатором?

Том нервно закинул ногу на ногу. Ясно, что происходило в голове у итальянца: Дикки Гринлиф дважды находился на месте убийства или недалеко от него. Пропавший Томас Рипли отправился двадцать пятого ноября на лодочную прогулку с Дикки Гринлифом. Следовательно… Нахмурившись, Том спросил:

– Вы не верите, что я видел Тома Рипли в Риме примерно первого декабря?

– Нет-нет, я этого не говорил! – Офицер сделал умоляющий жест. – Просто я хотел выслушать, что вы скажете о вашем… о вашем путешествии с синьором Рипли после Сан-Ремо. Дело в том, что мы не можем его найти.

Он еще раз широко, примиряюще улыбнулся, обнажив желтоватые зубы.

Том раздраженно пожал плечами. Было очевидно, что итальянская полиция не собиралась вот так сразу обвинить американского гражданина в убийстве.

– Мне жаль, что я не могу вам сообщить, где он точно сейчас находится. Попробуйте поискать в Париже. В Генуе. Он всегда останавливается в небольших гостиницах, они ему больше нравятся.

– У вас есть открытка, которую он прислал из Генуи?

– Нет, – ответил Том.

Он взъерошил волосы, как это иногда делал Дикки, когда был раздражен. Он почувствовал себя лучше, и, войдя на несколько секунд в роль Дикки Гринлифа, пару раз прошелся по комнате.

– Вы знаете кого-нибудь из друзей Томаса Рипли?

Том покачал головой.

– Нет, я и его-то не очень хорошо знаю, да и познакомились мы совсем недавно. Не знаю, много ли у него в Европе друзей. Он говорил, что знаком с кем-то в Фаэнце. Еще во Флоренции. Но имен его знакомых я не знаю.

Если итальянец думает, что он защищает кого-то из друзей Тома от расспросов полиции и потому не выдает их имена, то пусть так и думает, решил Том.

– Va bene, мы наведем справки, – сказал офицер.

Он убрал бумаги, в которые внес не менее дюжины записей.

– Пока вы не ушли, – проговорил Том с дрожью в голосе, – я хотел бы спросить, когда мне можно уехать из города. Я собирался на Сицилию. Если это возможно, то я бы очень хотел отправиться сегодня же. Я предполагаю остановиться в гостинице «Пальма» в Палермо. Если я понадоблюсь, вы без труда меня найдете.

– Палермо, – повторил офицер. – Ebbene,[63] это возможно. Я позвоню?