Талантливый мистер Рипли

– Может, подождешь меня у «Анджело»? Это бар на той стороне улицы, если идти к Пьяцца ди Спанья. Попробую удрать через пять минут; может, выпьем чего-нибудь, а?

– Хорошо. Но в этой гостинице тоже есть бар.

– Не хочу, чтобы мой будущий шеф видел меня в баре.

– Ну конечно. Ты сказал «Анджело»?

– Его нельзя не заметить. Прямо напротив гостиницы. Пока.

Он засуетился, укладывая в чемодан последние вещи. Осталось только уложить пальто, висевшее в шкафу. Сняв трубку, он попросил приготовить счет и прислать носильщика. Аккуратно составив чемоданы возле двери, чтобы носильщик их забрал, он спустился вниз по лестнице. Ему хотелось посмотреть, не стоит ли еще Мардж в холле и не дожидается ли его; может, кому-нибудь звонит. Наверняка ее здесь не было, когда приходила полиция. После того как ушли полицейские, прошло пять минут, и только потом она позвонила. Он надел новый плащ и шляпу, чтобы скрыть волосы, которые были теперь светлые. На его лице было скромное, слегка испуганное выражение, присущее Тому Рипли.

В холле Мардж не было. Том уплатил по счету. Служащий протянул ему еще одну записку: заходил Вэн Хьюстон. Записку написал сам Вэн десять минут назад.

«Прождал тебя полчаса. Ты что, вообще не выходишь? Наверх меня не пустили. Позвони мне в „Хасслер“. Вэн».

Может, Вэн и Мардж встретились, если были знакомы, и теперь сидят вместе у «Анджело»?

– Если меня кто-нибудь еще будет спрашивать, скажите, что я уехал из города, – сказал Том.

– Va bene, синьор, – ответил служащий.

Том вышел к поджидавшему его такси.

– Остановитесь, пожалуйста, у «Америкэн экспресс», – сказал он водителю.

Таксист поехал не по той улице, где находился бар «Анджело». Том успокоился и поздравил себя. Он поздравил себя прежде всего с тем, что вчера так сильно разнервничался и благодаря этому перебрался из своей квартиры в гостиницу. В квартире он бы от Мардж ни за что не отделался. Адрес она наверняка узнала из газет. Если бы он остался в квартире, она бы настояла на том, чтобы прийти туда и подождать Дикки там. Можно считать, ему повезло!

Он взял почту в «Америкэн экспресс» – три письма, одно из них от мистера Гринлифа.

– Как ваши дела? – спросила его молодая итальянка, протягивая ему письма.

Тоже газеты читает, подумал Том. Он взглянул на ее простодушное лицо, смотревшее на него с любопытством, и улыбнулся. Ее звали Мария.

– Очень хорошо, спасибо, а как у вас?

Отойдя в сторону, он подумал о том, что уже никогда не сможет пользоваться услугами римского отделения «Америкэн экспресс» для получения писем на имя Тома Рипли. Для Тома Рипли останется неаполитанское отделение, хотя он еще не обращался туда, не писал им с просьбой переслать ему что-нибудь, потому что не ждал для Тома Рипли ничего важного – даже очередной порции недовольства со стороны мистера Гринлифа. Когда все уляжется, он заглянет как-нибудь в неаполитанское отделение «Америкэн экспресс» и предъявит паспорт на имя Тома Рипли, решил он.

Будучи Томом Рипли, ему нельзя обращаться в римское отделение «Америкэн экспресс», но Том Рипли должен продолжать существовать с паспортом и в своей одежде на всякий непредвиденный случай вроде сегодняшнего, когда Мардж позвонила по телефону. Мардж чудом не оказалась в его номере. Пока, по мнению полиции, невиновность Дикки Гринлифа небесспорна, и думать нечего о том, чтобы уезжать из страны под именем Дикки, но если придется перевоплотиться в Тома Рипли, то в паспорте Рипли не обнаружится отметок, что он покидал Италию. Если он хочет уехать из Италии – и сделать так, чтобы Дикки Гринлиф оказался вне досягаемости полиции, – ему нужно сделать это, будучи Томом Рипли, а потом он снова въедет в страну как Том Рипли и, как только закончится полицейское расследование, опять станет Дикки. Так и надо действовать.

Казалось, все просто и безопасно. Нужно только выдержать несколько дней, вот и все.

19

Пароход медленно, как бы на ощупь вошел в гавань города Палермо, осторожно продвигаясь среди плавающей апельсиновой кожуры, соломы и обломков ящиков для фруктов. Осторожно вел себя и Том, подплывающий к Палермо. Он провел два дня в Неаполе, но в газетах не появилось ничего интересного о деле Майлза и вообще ничего о моторной лодке в Сан-Ремо. Полиция, насколько ему было известно, так и не предприняла попыток связаться с ним. А что, если они просто не хотели искать его в Неаполе, думал он, и поджидали в гостинице в Палермо?

На пристани полицейских не было. Том поискал их глазами. Купив несколько газет, он взял такси и вместе с багажом отправился в гостиницу «Пальма». И в гостиничном вестибюле полицейских не было. Вестибюль был богато украшен мраморными колоннами и большими кадками с пальмами. Портье сказал, какой для него приготовлен номер, и вручил ключ коридорному. Том почувствовал такое облегчение, что решился подойти к стойке, где оставляют почту, и, набравшись духу, спросил, нет ли сообщений для синьора Ричарда Гринлифа. Ему ответили, что нет.