Талисман

— Где мы? — спросил он Джека, оглядываясь вокруг. На том месте, где была казарма, стоял сборный дом из гофрированного железа с ржавой жестяной крышей. Крыша была единственной хорошо видной частью дома, все остальное заросло ползучим вьюнком и дикой травой. Перед домом стояли два столба, которые, похоже, поддерживали когда-то вывеску. Даже если и так, это было уже очень давно.

— Не знаю, — ответил Джек и, посмотрев на то место, где была полоса препятствий — теперь там была едва видимая грязная колея, поросшая остатками флоксов и лютиков, — выразил свои самые страшные опасения: — Я мог перенести нас вперед во времени.

К его удивлению, Ричард засмеялся:

— Приятно убедиться, что не многое изменилось в будущем. — Он показал на листок бумаги, прибитый к одному из столбов, стоящих перед сборным железным домом-казармой. Листок сильно полинял от непогоды, но текст еще прекрасно читался:

ВЪЕЗД ЗАПРЕЩЕН!

ПО ПРИКАЗУ ДЕПАРТАМЕНТА ШЕРИФА

ОКРУГА МЕНДОСИНО

ПО ПРИКАЗУ ПОЛИЦИИ

ШТАТА КАЛИФОРНИЯ

НАРУШИТЕЛИ БУДУТ НАКАЗАНЫ!

2

— Значит, ты знал, где мы, — сказал Джек, чувствуя себя одновременно глупо и облегченно, — зачем же ты тогда спросил?

— Я только что увидел это, — ответил Ричард, и у Джека сразу пропала охота поддразнивать его. Ричард выглядел так, как будто он был болен каким-то странным туберкулезом, влияющим на разум, а не на легкие. Виновато было не только сводящее с ума путешествие в Долины и обратно — он, похоже, адаптировался к этому. Но узнать, что твой отец является одним из тех парней в черных шляпах, подумал Джек, было не самым приятным делом.

— Ладно, — сказал он, стараясь говорить бодро. Он действительно чувствовал себя немного бодрее.

Спасение от такого монстра, как Руэл, могло взбодрить даже ребенка, смертельно больного раком, подумал он.

— Пора двигаться, Ричи. У нас еще много дел, а ты тут разлегся.

Ричард поморщился:

— Того, кто сказал тебе, что у тебя есть чувство юмора, следовало бы расстрелять, дружок. Куда мы идем?

— Я не знаю, — сказал Джек, — но это где-то поблизости. Я чувствую это. Это как рыболовный крючок у меня в голове.

— В Пойнт-Венути?

Джек повернулся и посмотрел на Ричарда долгим взглядом. Усталые глаза Ричарда ничего не выражали.

— Почему ты спросил это, дружок?

— Мы туда идем?

Джек пожал плечами. Может быть. А может быть, и нет. Они медленно пошли через заросший травой плац, и Ричард сменил тему разговора:

— Было ли это все на самом деле? — Они приближались к ржавым двустворчатым воротам. Полоса бледно-голубого неба показалась над зеленью. — Было ли что-нибудь из этого на самом деле?

— Мы провели пару дней на электрическом поезде, делавшем двадцать пять, максимум тридцать миль в час, — сказал Джек, — и каким-то образом мы перенеслись из Спрингфилда, штат Иллинойс, в Северную Калифорнию, к побережью. Теперь ты скажи мне, было ли все это на самом деле?

— Да… да, но…

Джек поднял руки. Запястья были покрыты грубыми красными рубцами, которые зудели и жгли.

— Укусы, — сказал Джек, — укусы червей. Червей, которые вылезли из головы Руэла Гарднера.

Ричард отвернулся, и его вырвало.

Джек поддержал его. Иначе, подумал он, Ричард просто упал бы. Он был потрясен тем, как похудел Ричард, и тем, каким горячим было его тело.

— Извини, что я сказал так, — промолвил Джек, когда Ричарду стало немного лучше, — это было необдуманно.

— Да, это так. Но, мне кажется, это единственная вещь, которая могла… ты понимаешь…

— Убедить тебя?

— Ага. Может быть. — Ричард посмотрел на него усталыми глазами. Прыщики усеивали его лоб, язвочки окружали рот. — Джек, я должен у тебя спросить кое-что, и я хочу, чтобы ты ответил мне… прямо. Я хочу спросить тебя…

О, я знаю, о чем ты хочешь меня спросить, Ричи.

— Через несколько минут, — сказал Джек. — Мы разберемся со всеми вопросами и ответами через несколько минут. Но сначала нам надо кое-что сделать.

— Что сделать?

Вместо ответа Джек пошел к маленькому поезду. Он постоял некоторое время, рассматривая его: локомотив, пустой вагон, платформа. Мог ли он как-нибудь перенести его в Калифорнию? Он так не считал. Перенестись с Волком было нелегко; когда он перетаскивал Ричарда в Долины из общежития Тэйера, он чуть не вывихнул руку; и то и другое требовало полного осознания своих действий. Насколько он помнил, он совсем не думал о поезде, когда переносился в этот раз, — он думал только о том, чтобы вытащить Ричарда из Волчьего полувоенного тренировочного лагеря прежде, чем тот увидит своего старика. Все принимало немного другую форму, переносясь из одного мира в другой: перемещение требовало и изменений. Рубашки превращались в камзолы, джинсы могли стать шерстяными брюками, деньги превращались в палочки. Но этот поезд выглядел в точности так же, как и там. Морган смог создать нечто, не меняющееся при перемещении.