Там, где живут боги

Никосу стало вдруг обидно за православную веру. Ему захотелось защитить её перед древней Богиней.

— Прости меня, любовь моя, но здесь я вынужден с тобой не согласиться. Первой из покрестившихся была женщина, Лидия, принявшая христианство в древних Филиппах. В истории было немало женщин, смертельно пострадавших ради Христа, возведённых в лики святых. Неужели всё было зря? Ответь мне, дорогая Богиня, неужели нет Рая небесного и царства господнего?

— Жизнь… она здесь и сейчас, мой милый, а не там и потом. Здесь, на Земле, ваша религия — законы природы, природы внешней и внутренней. Их нужно чтить и оберегать. Прислушивайтесь к ним и поклоняйтесь им. Вы думали, что через несколько тысяч лет вы будете другими, потому что поверили в бессмертие? Вы не станете другими, вы навсегда останетесь такими же, какими мы вас создали. Там, где не верили в первозданных Богов, люди остались без небесной помощи намного раньше. Их жизнь стала настолько ничтожной, скудной, тяжёлой и безрадостной, что они придумали для себя утешение — райскую жизнь после смерти. Они полностью погрузились в зыбучие пески самострадания и потянули туда за собой великих и мудрых эллинов. Сегодня, продолжая верить в христианство, вы только увеличиваете страдания в мире и увековечиваете их. Естественные чувства убеждают в благе удовольствия и в зловредности страдания. Истинная цель человека в том, чтобы стремиться к первому и избегать второго. Нет даже нужды доказывать, почему надо стремиться к удовольствию или избегать страданий. Это так же ясно, как то, что огонь жжёт, снег белый, а мёд сладкий. Смирение с Евангелией — это отказ от самого себя, смирение с Космогонией — это примирение с самим собой.

С каждым словом внутренний храм Никоса рушился, словно под его фундамент закладывали одну за другой динамитные шашки. Точно так, как когда-то уничтожили взрывами великий Парфенон. Речь Афродиты не звучала, она высекалась на граните сознания Никоса, покрывая его новыми божественными истинами, стирая предыдущие. Она, словно острое лезвие ножа, полосовала его мировоззрение.

— Но ты всё изменишь, любовь моя! Ты вернёшь эллинам благосклонность и покровительство их Богов. Мир изменится благодаря возрождению божественного гена Ихора во всех греках на Земле, на сколько бы поколений они ни стояли от своих древних прародителей.

— Но что я должен делать? Я ничего такого особенного в себе не ощущаю. Научи меня быть смелым, Богиня!

— Ищите и найдёте, говорит Библия, мы же вам говорим: вспомните! Тебе не надо ничему учиться, милый. Всякое знание есть воспоминание. Древним эллинам всё было дано изначально. Им не нужны были никакие постулаты, всё приходило само собой, их знания равнялись инстинктам. Они жили, не опираясь ни на какие писания. Зевс ничего не писал. Не нужно разгадывать никакие тайны бытия и загробной жизни, потому что их нет. Пришла смерть — вас нет. Бессмертие смертного в его продолжении.

— Вспомнить… Но что я должен вспомнить? — удивился Никос.

С этими словами налетел сильный порывистый ветер. Никос инстинктивно закрыл глаза. Голос Богини стих. Ветер не утихал, он стал насвистывать мелодию, которая лилась в уши колыбельной песней, гипнотизируя разум. Тело парня налилось свинцом и расслабилось, сознание провалилось в дремоту…

Никос приоткрыл глаза и тут же закрыл из-за неприятного ощущения песка под веками. Он хотел было начать их тереть, чтобы попытаться избавиться от колких раздражителей, как вдруг поодаль послышались голоса. Он притаился. Говорила Афродита:

— Ты уверен в своих видениях, Аполлон? Неужели будет война?

— Не знаю, но я видел огромные крылья, не принадлежащие ни одному из божеств. Не думал, что когда-нибудь я это скажу, но, боюсь, нам понадобится Арес. Знаешь, он всё ещё зол на тебя, он ревнует. Как бы парня не постигла участь Адониса. Думаю, тебе нужно исчезнуть на время. Никос нужен на Земле, уверен, он справится.

«Исчезнуть? Снова?» — Никос запаниковал, но сделал над собой усилие и не пошевельнулся.

— Раз так, война отвлечёт Ареса от мыслей обо мне, это и к лучшему. Скажи, Аполлон, знает ли Зевс о грядущих переменах?

— Пока я пытаюсь подтасовывать пророчество, чтобы отец не увидел правду. Но это ненадолго. Если он хоть что-то заподозрит, непременно доберётся до истины.

— Если он почувствует войну, то тут же повернёт обратно. Мы не можем допустить нового отрешения. Слишком долго мы ждали!

— Последний наш бой был с титанами, и мы победили в нём благодаря полубогу Гераклу. Сможешь ли ты создать подобного ему, прекрасная Афродита?

— Да, Аполлон, именно для этого он и будет создан — наш новый герой.