Там и Здесь. Хранители рубежей

У меня получилось только нервно сглотнуть, потому что от холода всю трясет и зуб на зуб не попадает. Из воды тем временем вынырнула верхняя часть твари с мужской половиной, зеленые волосы плотно облепили тонкие, но рельефные плечи. Миха крикнул ему:

- Слыш, рыба, ты на наших роток-то не раззевай.

Голос, которым ответила морская тварюка, напомнил бульканье в водосточной трубе и эхо одновременно.

- Вообще-то я не рыба.

- Ну в воде же плаваешь, - пожимая плечами, отозвался медведь.

Мужчина-осьминог обиделся.

- Будто только рыбы в воде и плавают.

- Ну, еще креветки всякие, - согласился Миха. - И Черепахи. Да. Черепах ещё знаю. А ты вроде не черепаха.

Тонкий подбородок мужчины-осьминога вскинулся, он откинул мокрую прядь, та звучно шлепнула по его спине.

- Мы ведем род от славного прародителя, Великого Кракена, - претенциозно заявил он. - Как смеешь ты, зверина неотесанная, так со мной говорить!

Медведь поковырял когтем в зубах и ответил:

- А у нас свои со славными прародителями есть. Вот как доложу о тебе Виолетте Спрутовской, посмотрим, как тогда запоешь.

При у поминании о Спрутовской и без того бледная кожа твари стала ещё белее, на лице мелькнул испуг. Но, спохватившись, мужчина-осьминог сделал вид, что его все это совершенно не интересует, развернулся и с деловым хмыканьем занырнул в глубины Девонского моря.

Миха ухватил меня за плечи и рывком поставил на ноги.

- Ну ты бедовая, - усмехнулся он. - Ни на миг тебя оставить нельзя.

Зуб на зуб у мен все ещё не попадал, меня знатно колотило, я обняла себя тонкими руками, чтобы хоть немного сберечь быстро улетающее тепло.

- А т-т-ты с-с-сам з-з-за м-м-мной п-п-плохо с-с-следил, - выдавила я.

- А я тебе не нянька, - заметил Миха. - Один раз сказал, чтоб не отходила далеко. А коли ушла, сама виновата. Ясно?

- Яс-с-с-сно, яс-с-с-сно...

- Вот и подем, а то тут сыро, шерсть сваливается сосульками.

На деревянных от холода ногах, скрипя деревянными ступеньками, мы поднялись на пирс. Народ с него почти рассосался, только редкие запоздавшие иногда пробегают с криками «аааа». За прилавками пусто и как-то пугающе тихо, лишь позвякивают какие-то связки амулетов и металлическая посуда под крышами.

Теплее мне не становилось, Миха цапнул с ближайшего прилавка толстый плед и накинул мне на плечи.

- Вот, - сказал он. - Гейся.

- Разве так можно? - просила я.

- Как «так»?

- Ну, - пояснила я, - без спросу.

Медведь ухмыльнулся в зверином оскале и ответил:

- Это в счет АКОПОС для нужд расследования.

Плед оказался какой-то сверх теплый и согревающий. Меня моментально перестало колотить, а по венам потекло долгожданное тепло. Я впечатленно оглядела его и поинтересовалась:

- И часто так приходится заимствовать для нужд?

Медведь пожал плечами.

- Ну, случается. Да ты не переживай. Придут в корпус, напишут заявление, мол так и так, позаимствовали такой-то предмет. Получат компенсацию соразмерную стоимости товара и пойдут довольные.

Я нахмурилась и заметила:

- Если бы реально все так четко было, никто бы не жаловался.

- Так в АКОПОС и не жалуются, - сказал Миха.

- Серьезно?

- Да честное звериное.

- Ну тогда нам бы такую систему в мир гражданских.

Медведь вздохнул.

- У гражданских сложнее, - сказал он. - Там не понимают главных причинно-седственных связей. А все почему?

- Почему?

- Потому, что запомни, Ярослава Воронцова, - сообщил медведь и важно поднял лохматый палец с длинным когтем, - если где-то убыло, значит где-то прибыло. Непреложное правило Вселенной.

- Ну прям секрет Полишинеля, - буркнула я.

- Это кто? Парень твой?

Я закатила глаза.

- Ага, ну прям.

- Нет? Ну ладно, а то ты ещё дюже молодая, погуляй, жизнь посмотри.

Я покосилась на медведя.

- Не помню, чтобы просила советов по вопросам личной жизни. А где Соловей?

Миха приложил ладонь ко любу козырьком и сказал:

- Ну как. Побежал беглеца твоего ловить.

- Поймал?

- Пойдем посмотрим.

И, не дожидаясь ответа, цапнул меня за локоть и повел мимо прилавков в сторону конца пирса.

Я занервничала и окликнула его:

- Эй-эй, уверен, что нам опять к воде? А то как-то не очень уютно в этом твоем Девонском море.

Медведь гыгыкнул.

- Что, понравилось плавать?

- Да не то слово, - буркнула я. - Что это за тварь была?

- Так он же представился.

- А я ничего не поняла, - сообщила я.

Медведь вздохнул с деланным недовольством, хотя сквозь него пробивается его врожденное веселье.

- Это морской народ. Ну, одна из рас.

Я уточнила:

- Тоже какие-нибудь легальные нелегалы?

- Не, - отозвался Миха, качая головой, - это реальные жители мира один-один, из плоти и крови. Просто род свой ведут от кракенов. Наша Спрутовская тоже ж из них. С хорошими генами. Ну и приспособилась к суше. Чего не все из них умеют.

- Круто.

- Ну да, - согласился медведь. - Она и среди своих в большом уважении и почете, и в АКОПОС гром-баба.

Я подумала, что мне такой гром-бабой никогда не стать, да и, наверное, не хочется. Слишком велика ответственность на плечах этой женщины-осминога, потомка кракенов.

- А этому что от меня надо было? За что он хотел меня убить? - поинтересовалась я. - Ну мне чисто для справки.