Тамбера

— Хо-хо-хо! — загоготал другой. — Лучше ты начинай первый, а я от тебя не отстану!

— Куда мне, старику, до девок.

— Зато ты посильнее будешь.

Они снова рассмеялись.

Насквозь промокший Тамбера, ссутулившись и не поднимая головы, брел по кампунгу. Время от времени губы его шевелились.

— Д, А и М — будет ДАМ… — шептал он.

Уже давно миновал он свой дом. Дождь постепенно утих, небо опять прояснилось, а он все шел и шел, не зная куда. Вдруг кто-то громко окликнул его. Тамбера оглянулся. Он был сейчас возле хижины Амбало. Ее хозяин с женой и сыном сидели на открытой террасе, выходящей на улицу.

— Иди к нам, сынок! — помахал ему рукой Амбало. — Угостим тапиокой [17].

Тамбера свернул к хижине, поднялся на террасу, сел рядом с хозяином, но от угощения отказался.

— Шумная стала жизнь в нашем кампунге, верно? — начал разговор Амбало.

Тамбера молча кивнул в ответ.

— А ты еще не думал, сынок, как раздобыть денег, чтобы жениться? — неожиданно спросил Амбало.

— Разве мне пора думать о женитьбе? — удивился Тамбера.

— А как же? Я женился, когда мне было шестнадцать лет. А тебе ведь, по-моему, уже пятнадцать. Еще годик — и твое время придет.

— Нет, дядя Амбало, мне еще рано думать об этом.

— Напрасно. Смотри, а то будешь, как Кависта.

— А что Кависта?

— Как что? Он уже совсем взрослый, а все в парнях ходит. Недавно, говорят, надумал жениться. На чужеземке.

— Ну, Кависта для меня не пример.

— Тамбера у нас будет ученый, — вступила в разговор жена Амбало. — Потому и жениться не спешит. Вырастет, постигнет все премудрости, станет учителем и поселится где-нибудь вдалеке, один. Верно я говорю, сынок, а?

Тамбера молча улыбнулся.

— Да зачем ему в глушь забираться, в одиночестве жить? — возразил хозяин дома. — Сын старосты кампунга сам со временем должен стать старостой. Так ведь, Тамбера?

— Не знаю, дядя Амбало. Мне хочется, когда вырасту, уехать с Лонтора.

— Уехать? Куда?

— Ну, например, в Голландию. Посмотреть, как в той стране люди живут. Там, наверное, все дома такие, как здесь у голландцев. Да, дядя Амбало?

— Само собой. Вот, значит, ты чего захотел! — И, обратившись к своему сыну, Амбало спросил: — А ты, Бамбер? Ты тоже мечтаешь уехать отсюда?

— Я не хочу ехать так далеко! — пожал плечами тринадцатилетний Бамбер.

— Кем же ты хочешь стать, сынок? — поинтересовалась его мать.

— Матросом.

— Если мы с тобой будем матросами, — сказал Тамбера, — то уж обязательно побываем в Голландии.

— А что там будем делать?

— Я хочу поехать туда, чтобы прочитать много книг.

— Как ты сказал? — недоумевающе переспросил Амбало. — Книг? Что это такое?

— У нас на острове почти никто не знает, что такое книга, а я ее уже видел, — похвастался Тамбера. — Мне Клара показывала. Она говорит, что книга — это как сказка, в ней много интересного. Только, чтобы понимать ее, надо сперва научиться читать.

— Удивительное дело!

— В вашем кампунге, кроме меня, пикто, наверное, и не слыхал о книгах. Все книги у Клары. А Клара дружит только со мной.

— Когда же это ты успел с ней познакомиться?

— Как-то ван Спойлт позвал меня в гости и велел научить Клару разговаривать на нашем языке.

— Она очень нос задирает, — сказал Бамбер.

— Это только кажется, — ответил Тамбера, — а на самом деле она добрая и простая.

— Все голландцы сперва нос задирали, — сказал Амбало, — ни с кем не желали знаться. А теперь их то на рыбную ловлю возьми, то на охоту.

— Говорят даже, — подхватила его жена, — что некоторые не прочь жениться на наших девушках.

— Неужели? — поднял брови Тамбера.

— Я это от Ивари слышала. Она говорит, что какой-то голландец хотел сделать своей женой Сембоку, но родители не позволили.

— А голландец-то красивый?

— Пусть хоть раскрасивый! Но он из чужой страны. У них свои обычаи. Если бы он согласился жить по адату, может, его и приняли бы. Но, говорят, он собирался поселиться с Сембокой в доме, где живут все голландцы.

Разговор прервался. Все замолчали.

— Поешь тапиоки, сынок, — еще раз предложил хозяин дома.

— Не хочу, дядя Амбало. — Тамбера встал. — Слышите, как шумят на улице? Наверное, начинается петушиный бой. Пойду погляжу.

Амбало с женой и сыном остались на террасе доедать тапиоку, а Тамбера, попрощавшись, пошел в ту сторону, откуда доносились голоса. Рядом с хижиной рыбака Вины собралась толпа, образовав круг. В центре два петуха остервенело наскакивали друг на друга. Зрители криком и улюлюканьем подзадоривали их. Громче всех кричал сам Вина: как видно, один из бойцов принадлежал ему.

Тамбера мельком глянул на петушиную схватку, посмотрел на вошедших в азарт лонторцев и, не задерживаясь, пошел домой.

У хижины Ламбару ему пришлось остановиться. Хозяин дома, завидев Тамберу, пригласил его зайти на минутку, посидеть, потолковать. Но, услышав голос Ривоти, которая распевала в доме песни, Тамбера поблагодарил за приглашение, мысленно прибавив: «Пока эта противная девчонка живет в этом доме, ноги моей здесь не будет».

Наконец он добрался до дому. Мать с отцом только что отобедали. Вубани позвала сына к столу, но он ответил, что не голоден, и быстро прошел в свою комнату.