ТАНЕЦ ЛЮБВИ

Ее словно загипнотизировали плавные движения его артистичных рук, и, хотя Рональд даже не взглянул в ее сторону, она, казалось, физически ощутила его прикосновение.

– Нет.

Он начал застегивать рубашку. Слишком хорошо помня, при каких обстоятельствах она была расстегнута, Милли поспешно отвернулась и уставилась в окно.

– Видно что-нибудь? – спросил он, вставляя в манжеты небольшие серебряные запонки и подходя к ней.

– Н-нет. – Она отодвинулась. – Отсюда видно только дорогу к дому. Что вы собираетесь делать?

Рональд улыбнулся, но его глаза были по-прежнему серьезны.

– Вы тайком выведете меня отсюда. Переодетым.

– Я? Да вы с ума сошли! Каким образом? У меня здесь нет никакой одежды. Да и она была бы вам мала. – Она взглянула на его небритые щеки и по-мужски широкие плечи. – К тому же вы совсем не похожи на женщину.

– Мне и не нужна ваша одежда, – вкрадчиво сказал он. – Мне нужны вы.

– Я? – еле выговорила она. Его глаза смеялись.

– Вернее, чтобы вы сопровождали меня.

– Что вы имеете в виду?

Рональд небрежно оперся о край старинного секретера палисандрового дерева. Заскрипев, тот покачнулся, но Милли сейчас было не до протестов.

– Все знают, что вы сегодня уезжаете – консьерж, ваши соседи, возможно, даже эти парни с фотоаппаратами. – Он пожал плечами. – Вы просто возьмете меня с собой.

– И вы всерьез считаете, что вас не заметят? Но вас не назовешь невидимкой, а эти люди явно знают, кого именно они ждут.

– Я переоденусь, – спокойно повторил он. – У вашего консьержа наверняка найдется лишняя форма. Никто не обратит внимания на человека в форме консьержа, особенно когда он несет чемоданы хорошенькой женщины.

– Почему он должен одалживать вам брюки?

– Как все шотландцы, в душе этот парень-романтик. А вы расскажете ему, что это была любовь с первого взгляда и нам нужно было какое-то время побыть наедине, – подсказал Бредли.

– Я не сделаю этого! – возмутилась Милли.

– Сделаете, – твердо произнес он. – Это вы виноваты в том, что все узнали, где я, а значит, вы в долгу передо мной. Впрочем, поговорить с консьержем я могу и сам.

***

Фред Макдугал был действительно тронут романтической историей, которую поведал ему Рональд. В тихой ярости Милли слушала, как он излагал консьержу свои объяснения, но не могла не отметить, что это было сделано весьма деликатно: Рональд не сказал ничего, против чего она могла бы возразить по существу. Правда, в его тоне сквозил намек на неожиданно возникшее между ними чувство.

В результате они получили от Фреда не только щегольскую форму шофера, но и искренние пожелания удачи.

– Как вы могли?! – свирепо прошептала Милли, когда они по служебной лестнице поднимались обратно в квартиру.

– А что я такого сказал? – невинно спросил Рональд.

– Я имею в виду не то, что вы сказали. А то, как вы это сделали. Он засмеялся.

– Я же актер. Романтические сказки – моя профессия. – Он с загадочным видом посмотрел на нее. – Не волнуйтесь. Золушка, вы уже почти избавились от меня.

– Надеюсь, что это так, – сухо ответила Милли. Вернувшись в квартиру, он быстро переоделся, а она занялась своим запястьем. Бредли с любопытством смотрел, как она надевает эластичную повязку.

– Вы уверены, что действительно можете вести машину с этой штукой на руке?

– Значительно лучше, чем без нее. А сейчас рука действительно побаливает.

Он нахмурился, но это ускользнуло от внимания Милли, занятой последней проверкой списка вещей Пита.

– Пожалуйста, вызовите лифт, – попросила она и взялась за одну из сумок.

– Ну, уж нет. – Бредли отобрал у нее сумку. – Лифт вызываете вы, а я беру на себя роль носильщика.

Рональд сдержал слово, так что Милли не пришлось нести ничего, кроме набора аудиокассет. В слабо освещенном помещении подземной стоянки, когда они грузили в машину вещи, дежурившие при входе репортеры даже не взглянули на ее спутника.

Рональд взял у Милли ключи, уселся за руль и открыл противоположную дверь.

– Садитесь, мисс Роббинс.

– Но… – заупрямилась она. – Это машина моего отчима. Он доверяет ее только мне.

– Дорогая, не волнуйтесь, я опытный водитель.

Милли едва сдержалась, чтобы не топнуть ногой.

– Ну и что! – громко произнесла она, и тут один из фотографов оглянулся.

– Вылезайте немедленно! – прошипела она. – Или я сделаю так, что вы попадете в газеты как угонщик машин.

Но тот вообще не смотрел в ее сторону. Казалось, его внимание полностью сосредоточено на лобовом стекле, поэтому Милли была застигнута врасплох, когда он схватил ее за плечо и силой втащил в машину.

А репортеры уже бежали в их сторону, держа фотоаппараты наготове.

– Похоже, из-за вас я действительно попаду в газеты, – холодно заметил Бредли, заводя мотор. – Немедленно закройте дверь.

Милли захлопнула дверцу машины и, снова неловко повернув руку, вскрикнула от боли. Рональд Бредли посмотрел на нее непроницаемым взглядом.