Танец Огня.

«Встанька!» — хотела ответить она, но спазм перехватил горло. Вот и сбылась ее мечта, вот они и остались только вдвоем. Сейчас он увидит ее с разбитыми локтями, с опухшими от слез глазами, лохматую, в грязных разводах по щекам… Однозначно, влюбится с первого взгляда. Кто же устоит перед такой красоткой? К тому же первое свидание на природе, разгул романтизма… Дикий восторг, короче. Девчонки в «Контакте» нервно ощипывают иголки на компьютерных кактусах.

Тем временем Лев отодвинул забор — теперь-то, снизу, Аньке прекрасно все было видно, — спрыгнул к ней, поднял на ноги. Спросил растерянно:

— Ты чего смеешься?

От смеха у нее подгибались ноги, пришлось вцепиться ему в майку:

— Локоть… ободрала, песок в голове… — попыталась она ему объяснить.

— Тише, тише… Ничего страшного. Сейчас мы вылезем, поднимай ногу, вот так…

Лев, похоже, решил, что от удара у нее чуток поехала крыша. Анька задохнулась от нового приступа смеха — до слез, до судорожных спазмов в животе.

— Да ты чего?! — испуганно затряс ее парень.

— О-ой… не могу… бедная Золушка… ровно в полночь… твоя голова… превратится в тыкву!!! Ха-ха-ха!

— Какую тыкву, Аня, ты чего? Сейчас я Захару позвоню, мы тебя на руках вниз отнесем.

— О-ей, не могу… ты меня… вместо дятла… на руках! — зашлась она, сползая на пол.

Наверно, Леву надо было ее ударить. Ну, так всегда в фильмах показывают: если барышня плачет или визжит, надо ее по щеке хлопнуть, и никаких проблем. Но Лев только вытащил ее из пещеры и возле самого выхода в зеленоватом сумраке прижал к себе. Обнимал и шептал в макушку: «Ну все, все, тише, успокойся, я с тобой…»

Анька несколько раз всхлипнула и затихла, уткнувшись ему в грудь. Теплый воздух сменил проморзглую подземную сырость, запахло цветущим иван-чаем, смолой, грибами. Рябины с березами подступали тут к самой скале, шелестели, ловя зелеными ладошками мимолетный ветер.

— Успокоилась?

— Да я и не волновалась, — буркнула Анька.

Было немного стыдно, но хорошо, уютно, тепло. Так бы и стоять под шушуканье листьев, чувствовать, как рядом, под красной майкой, бьется его сердце. А главное — не думать о том, что он сейчас скажет.

Она завозилась, не поднимая головы, вытерла об него мокрые щеки — чего уж там, все равно майку испачкала — и ворчливо попросила:

— Подожди, я салфетки достану.

Лев отстранился.

Она, отвернувшись, вытерла лицо. Конечно, салфетка оказалась в грязных разводах, да и майка у него тоже. Теперь вроде полагалось сказать: «Спасибо, а теперь я хочу побыть одна». Или: «Все в порядке, не ходи за мной, возвращайся к Алле».

— Давай к озеру спустимся, умоешься, — предложил Лев.

— Давай, — все так же ворчливо буркнула Анька, — только подожди минутку, я сейчас.

Ей захотелось еще разок заглянуть в глубину пещеры. А может, просто страшно было встретиться с ним взглядом, и она изо всех сил оттягивала этот момент. Упорно рассматривая носки своих кроссовок, она зашла под арку. Лев остановился сзади, в шаге от нее. Впереди, во тьме, все так же золотился вертикальный столб света, высвечивал совсем далекий отсюда мостик. А вот и ограждение в темноте белеет, обмотанное вдобавок яркими оранжевыми лентами. Как можно было его не заметить, уму непостижимо. Ладно хоть ямка оказалась маленькая, так, грунт немного просел. Хорошо, что вокруг шахты забор повыше и железный, а то мало ли… Анька представила, как Лев пытается выловить ее в мазутной воде. Нервно хихикнула. Он тут же положил руку ей на плечо. Может, боялся, что она рванет во тьму…

…но тьма сама рванула к ней!

Сгусток мрака, темный оживший клок сорвался с потолка, прыгнул в лицо, мазнул по голове, больно дернул растрепавшийся хвост. Анька прыгнула вверх и вперед, но Лев непреклонно рванул ее обратно, к себе.

— Тихо!!! — заорал он изо всех сил. Не иначе как представил себе вторую буйную истерику, которую, хлопай не хлопай, все равно не остановишь.

Анька замерла. Сердце перешло на барабанный ритм, словно туда запустили семейку чумовых негритосов.

Вцепившись в волосы, у нее на голове что-то сидело…

Что-то живое, почти невесомое, но теплое…

Она слышала недовольный писк, который издавало неведомое «что-то». Верней, «кто-то»! Этот «кто-то» цеплялся за пряди и слегка царапался острыми коготками! Мамочка!!!

— Тихо! Не шевелись! Только не шевелись! Я ее сниму сейчас…

Лев повозился за спиной, несколько раз больно дернул за волосы, выдохнул — «уфф!»… писк стал громче… и мягкое, теплое, невесомое исчезло.

— Эй, лучше не смотри! Не оборачивайся, говорю! Я ее сейчас подальше выпущу…

Анька мгновенно развернулась.

У Лева в ладонях сидел настоящий монстр! Только маленький. Монстренок. Волосатый, с огромными серо-розовыми ушами, с черным ртом, полным игольчатых белых зубов. Когтистая драконья ланка уцепилась за пальцы, а сама неведомая зверушка уместилась в полураскрытом кулаке.

Анька взвизгнула:

— Летучая мышь!

Лев вздрогнул:

— Не бойся, она не кусается!

Кулак с мышью он на всякий случай спрятал за спину. Наверно, думал, что Анька подлетит вверх, как тренер сборной олимпийских кенгуру, да и умчится в безвестном направлении.