Таня Гроттер и кольца Четырёх Стихий (СИ)

— Что-то беспокоит тебя помимо меня и конца света. Ты уже несколько дней ходишь, как будто пытаешься ещё одну загадку Мегара разгадать. Так в чём дело? Что ещё случилось? — ведьма вопросительно подняла брови.

— Да не то, чтоб случилось, просто… — Ванька по привычки поднял руку, чтоб взъерошить свои светлые вихры, по-видимому, забыв, что на нём шапка. Сделав такое инновационное открытие, Маечник на секунду рассеянно задержал руку в воздухе, а потом, опустив её, сдался. — Новая некромагиня.

— Ростова? — Таня напряглась.

«Что там с ней ещё?»

— Ага. Постоянно вертится в голове, никак не могу выкинуть. Ещё с того первого раза, как она появилась в кабинете академика, никак не избавлюсь от ощущения, будто я уже встречал её когда-то. Давно. Сначала я думал, это потому, что она просто чуть тебя напоминает — ну, худющая такая же, и волосы… Но потом понял, что мы с ней действительно встречались… Но я до сих пор не уверен, что это была именно она! — торопливо добавил Ванька, заметив, как жадно Таня вскинула голову. — Прошло уже много лет, да и я не замечал, чтоб она меня узнавала.

— Ну и где?.. Где ты её видел? — нетерпеливо спросила она.

Ванька рассеянно скользнул взглядом по каменным ступеням у него под ногами и затем испытующе посмотрел на ведьму перед ним.

— Помнишь, я когда-то рассказывал тебе о времени, когда я ещё жил с родителями? До того, как отец… Как отец спился? Кажется, я говорил тебе, что мы жили недалеко от железнодорожных путей, и у нас были соседи. Мы с ними совсем не общались. Но я часто по вечерам смотрел в окно и каждый раз видел, как примерно моего возраста девочка выходила из соседнего дома к рельсам и, когда мимо проходил очередной поезд, кричала, пытаясь заглушить шум: «Я тут! Заберите меня! Возьмите меня с собой!..»

Таня вздрогнула. Она действительно вспомнила, как когда-то, ещё в школе, сидя с ней в ангаре у Гоярына, Ванька уже рассказывал ей эту историю. Уж очень та была… атмосферной.

Сейчас Тане совсем не нравилась эта атмосфера. Но она всё равно дала Ваньке договорить.

— Потом, после того, как отец начал пить, мы оттуда съехали, и я больше её никогда не видел. Но, знаешь, даже когда я перебрался в Тибидохс, я иногда вспоминал ту странную девочку, кричащую вслед поездам, и гадал, что же с ней случилось.

— Докричалась, — тихо и хрипло выдавила из себя Таня в тишине лестницы. Ей было не по себе.

«Что ж… Мечта той девочки всё-таки исполнилась: её забрали. Навсегда забрали из того места, откуда она так стремилась вырваться. Но совсем не туда, куда она хотела попасть», — подумала Таня. Она испытывала в душе странную смесь печали и иронии. А ещё — уже в который раз — появилось странное чувство закольцованности событий, упорядоченности происходящего вокруг хаоса, будто складывалась мозаика. И внезапно это её не удивило — она как будто ожидала нечто подобное. Какое-то связующее звено между Ванькой и Глебом и ею самой, ещё одно, последнее. Это ничего не значило, это никак не могло помочь им — но, почему-то, это показалось Тане важным в тот момент.

Сверху грохнула, захлопнувшись, хромированная крышка.

— Всё! Можно лететь, мамочка моя бабуся! Пылесосы я дозаправил, некоторые детали смазал, амулеты перевязал и насадку на Ванькином поменял тоже — чисто перестраховался, конечно, старая тоже ничего была! — голос Баб-Ягуна мгновенно возвратил Таню с Ванькой из их меланхолических настроений в недружелюбную и быстро замораживающуюся реальность.

Ванька на секунду прикрыл глаза и потер ладонью лицо, отметая все ненужные воспоминания в сторону, а затем взбежал вверх по ступеням и подхватил свой пылесос, свободной рукой мимоходом потрепав мастера по плечу:

— Спасибо, дружище!

Таня подошла к футляру из драконьей кожи и опустилась рядом с ним на корточки. Пальцы привычно скользнули по серебряной застёжке с причудливой руной, напоминавшей отпечаток птичьей лапы, и замок, негромко щёлкнув, открылся. Струны контрабаса загудели. Таня была почти уверена, что ощущает, как волнуется и дрожит инструмент, желая быстрее оказаться в воздухе — так же, как и его хозяйка. Доставая из футляра контрабас со смычком, Таня почувствовала, как в ней снова просыпается азарт, отгоняя здравый страх перед неконтролируемой стихией.

Пока ведьма наскоро проверяла состояние контрабаса и подкручивала колки, Ягун оттащил футляр в конец лестницы, в самый тёмный угол под люком, и наложил на него маскировочные чары. Затем друзья взвалили на себя полётные инструменты и гуськом выбрались на крышу Главной башни, навстречу снежному бурану.

«А всё, оказывается, не так плохо. Всё ещё хуже!» — оптимистично подумала Таня, едва люк за ней с лязгом захлопнулся, и ветер набросился на новых жертв со всех сторон. Да как вообще можно взлететь по такой погоде?! В этом снегопаде контрабас набухнет и потеряет управление за пару минут («Если я раньше смычок не выроню!»), а моторы в пылесосах покроются льдом и заглохнут и того быстрее!