Таня Гроттер и кольца Четырёх Стихий (СИ)

— Тут бы бабусино согревающее зелье не помешало, да только у неё как раз кончилось — спрос на него сейчас огромный, сами понимаете, она варить не успевает! Катя и другие лекари-магспиранты ей помогают, но на каждую порцию всё равно по два дня уходит, быстрее оно не готовится. Так что придётся без него, со всеми вытекающими последствиями.

— Ягун, если ты и дальше будешь вещать с такой громкостью, то нам вообще ничего не понадобится, потому что прибегут Поклёп с Сарданапалом и устроят нам глобальный допрос. И тоже со всеми вытекающими, — негромко заметил Ванька, хлопая его по плечу.

Ягун сморщил нос-картошку, но всё-таки снизил громкость до необходимого минимума.

— Так вот, утеплиться — это раз. Потом забрать полётные инструменты и незаметно дотащить их до крыши Главной башни — это два. Главное, чтоб нас не засекли магфицеры по дороге.

— А ученики с преподавателями? Они же тоже дежурят. Наверняка кто-то, да заметит, — с сомнением покачала головой Таня перед винтовой лестницей, ведущей непосредственно на Жилой этаж, и начала подниматься по крутым узким ступеням. Одной рукой она для верности придерживалась за дубовые перила — на оледеневшей лестнице оказалось чересчур скользко.

— Не-а, с ними проблем не будет. Сейчас обед — все наверняка уже в Зале Двух Стихий, — на последних словах в голос Баб-Ягуна прокралась зависть.

Живот вечно голодного Ваньки тоскливо заурчал, соглашаясь с ним.

— Ну хорошо, допустим. А вот о Ваньке мы не подумали: на чём он лететь будет, и, главное, как? — нахмурилась Таня, через плечо оглядываясь на идущего последним Валялкина.

Ванька морщил лоб и отстранёно считал взглядом ступени у себя под ногами. Последних слов Тани он явно не слышал, в отличие от Ягуна, на лице которого широко расписалось замешательство. Судя по всему, такой нюанс щекастый (хотя, здорово-диетическими стараниями Лотковой, теперь уже не очень) внук Ягге не предусмотрел. На поиск решения, однако, у его изворотливого ума ушла всего пара секунд, после чего Баб-Ягун заявил, что полётное заклинание за Ваньку вполне может произнести Таня, а в качестве полётного инструмента подойдёт его, Ягуна, старый пылесос.

— Там только насадку поменять и пару гаек подкрутить — и как новенький будет, — сообщил он, но в словах его особой уверенности не чувствовалось.

Зная, в каком состоянии у Баб-Ягуна обычно пребывают все «старенькие» пылесосы, которые ещё неделю назад были «новенькими», Таня искренне понадеялась, что агрегат Ягуна хотя бы взлетит — желательно, не скинув Ваньку по пути в сугроб, как лишний груз.

— Так, о чём это я? — задумался отвлечённый Таниным вопросом Баб-Ягун и щёлкнул пальцами. — А, точно! Последующий план действий таков: стартуем с крыши, с помощью амулета Аббатиковой проходим блокировку, летим в Скаредо, находим там второе кольцо, возвращаемся назад и сдаём его академику и остальным преподам. А они уже дальше пусть сами разбираются. По-моему, мамочка моя бабуся, всё даже слишком просто! — оптимистично закончил внук Ягге.

Они как раз подошли к жилым коридорам. Ванька, уже на бегу бросив: «Встретимся у Ягуна через пять минут!» — скрылся за поворотом, по направлению к своей временной спальне. Таня и Ягун разошлись по соседним комнатам. Заходя к себе, ведьма предпочитала не концентрировать свои мысли на том, сколько глобальных «но» было в простом плане Ягуна. Начиная с того, что по такой погоде (а за окном снова беспокойной дворняжкой, пытающейся ухватить себя за хвост, крутилась метель) они могут не долететь даже до Гардарики, и заканчивая тем, как они отыщут Скаредо посреди океана, если учесть, что остров, на котором находится бывшая магическая школа, как и Буян, защищён маскировочными чарами. И уже не говоря о том, как они собираются втроём за несколько часов найти спрятанное в огромном, пустом и совершенно незнакомом замке кольцо, если в Тибидохсе то же самое за неделю до сих пор не удалось сделать доброй полутысяче магов.

— Ну, как, все готовы?

Друзья стояли в конце лестницы Главной башни под тяжёлым железным люком, который через несколько минут должен был выпустить их наружу, на продуваемую всеми — но, в частности, северными, — ветрами и нещадно терзаемую метелью крышу. Уже с того места, где сейчас стояли Ванька, Таня и Баб-Ягун, слышно было, как радостно подвывает ветер в предвкушении новых жертв. Сквозняк, проникающий в щели люка, шевелил выбивающиеся из-под шапок и капюшонов волосы друзей.

Таня, внук Ягге (которая даже не подозревала, куда на этот раз понесло её нерадивого внука) и Ванька, закутавшись во всю имевшуюся у них тёплую одежду разом и по глаза замотавшись в длинные шарфы, переминались с ноги на ногу перед лиловой магической завесой. Рядом с ними на ступенях разместились два пылесоса и большой футляр с контрабасом, аккуратно прислонённый хозяйкой к каменной стене.