Таня Гроттер и кольца Четырёх Стихий (СИ)

— Я тоже. Скучаю по нашей с девчонками шали-самобранке — нам с тобой бы пригодилась! — ухмыльнулся Глеб. — Она, кстати, ещё старухе принадлежала. При всей паршивости нашей жизни на Алтае, там хотя бы еда была приличной — когда нам позволялось есть, конечно.

Его слова натолкнули Таню на новую мысль, которой она заинтересовалась:

— А куда ты дел свою бамбуковую тросточку? Я помню, ты сказал, что забрал её с собой в лопухоидный мир, но в Тибидохс ты вернулся уже с магическим кольцом и без неё.

— Трость — мощный артефакт, и на ней навсегда лежит отпечаток некромагии: я не первый маг смерти, который ею владел. Со своими нынешними силами я всё равно не могу ею эффективно пользоваться — даже если бы и хотел!

— А нам казалось, ты их менял, — хмыкнула Таня.

— Вам казалось, — приподняв уголок губ, заверил Бейбарсов. — Трость всегда была одна и та же. Так что вчера, пока ты общалась с Ванькой, я тоже кое с кем побеседовал и от своего нового официального лица спасителя мира сделал Магществу Продрыглых Магций предложение, от которого оно не смогло отказаться.

— Обменял свою бамбуковую трость на официальное прощение моих преступлений нашей достопочтенной магической общественностью, — пояснил Бейбарсов. — Надо сказать, согласились ребята Кощеева довольно резво — их уже порядком достало за мной гоняться. Они очень обрадовались, когда у меня пропала магия и я перестал считаться магическим преступником; и очень огорчились, когда узнали, что я снова колдую — а значит, им придется снова меня ловить. Так что мы к взаимному удовольствию избавили друг друга от хлопот. Сарданапал всё организовал. На сегодняшний день в личном хранилище Бессмертника Кощеева на один уникальный артефакт больше, а у меня на одну судимость меньше.

— Поздравляю!

— Я тебя тоже, Гроттер: не придётся жить в бегах с уголовником, — усмехнулся бывший некромаг.

Деревянный подвесной мост проскрипел под подошвами. Они миновали дремавшего на своём посту Пельменника и вошли в замок.

И сразу же уперлись взглядами в две фигуры, поджидавшие их на другой стороне холла.

— Ах, Тьма!.. — тихо вырвалось у Глеба. Вид у него стал виноватый.

— Ты что, с ними ещё не говорил? — догадалась Таня.

Глеб покачал головой.

— Вообще? Почему?!

— Лица их видишь? Вот поэтому, — сквозь зубы пробормотал Бейбарсов, делая шаг навстречу стремительно приближавшейся к нему Жанне Аббатиковой. Её тонкие каблуки гулко и дробно стучали по каменному полу холла.

Жанна влетела в объятия Глеба, секунд на десять замерев в них и уткнув лоб ему в плечо. А затем отстранилась и с чувством влупила ему по груди двумя кулаками сразу.

— У тебя хоть капля совести оста-ась?! Мы же пере-и-али! И ы о-и о-очь!

— Да, Глеб. Сначала бросить нас в полнейшем неведении, вместо того, чтоб попросить помощи, а потом прятаться от нас по всему замку — очень по-взрослому! — подходя, ехидно добавила Свеколт. Она была сердита, и это читалось по залегшей на лбу морщине и поджатым губам. — Ты вообще планировал с нами когда-нибудь по жизни ещё общаться, или как?

— Привет, Таня! — чуть отклонившись в сторону, чтобы увидеть её, более дружелюбным тоном поздоровалась Свеколт и снова ввинтилась в парня ледяным взглядом классного руководителя, заставшего главного хулигана класса за сотворением очередной пакости.

— Ну что за бред, Ленка? Разумеется, да! — проворчал «хулиган», привычно косясь на Жанну в поиске моральной поддержки.

Аббатикова, упирая руки в бедра, хмурилась и выступать его адвокатом защиты в этот раз не торопилась.

— Ах, всё-таки «да»? Очень приятно слышать! И что же тебе, в таком случае, до этого момента мешало?

— Я был занят, — буркнул Глеб.

— У твоего занятия развязался левый шнурок: пускай завяжет, пока не переломала себе ещё пару берцовых костей! И я сомневаюсь, что Таня Гроттер потребовала от тебя все последние семьдесят два часа твоего времени. Где-то в этом промежутке ей как минимум надо было спать, и уж с этим, я уверена, она вполне могла справиться без тебя! — припечатала Лена.

Таня, наклонившаяся к своему кроссовку, хихикнула в ворот кофты и встретилась взглядом с Жанной.

— Ну уж простите! — вздохнул Бейбарсов. — Я не хотел впутывать вас в эти старые разборки. А после не хотел, чтоб вы за это выгрызли мне мозг через уши — в особенности ты, Лена!

Пока возмутившаяся пуще прежнего Свеколт устраивала Бейбарсову выволочку, Таня за локоть тихо отвела Жанну Аббатикову в сторону.

— Ты всё знала, — без предварительных вступительных речей негромко заметила Таня.

Бывшая некромагиня переступила с ноги на ногу и нервным жестом убрала за ухо светлую прядь.

— Мм… знала что?

— Знала, чем всё кончится, — Таня неопределённо пожала плечами. — Знала про кольца и про… всё остальное. С самого начала.

— Почему ты так решила?