Танки в котле. Немецкий танкист о прорыве из Хальбского кольца. 1945

В этот момент дорога перед моей «Пантерой» озарилась вспышкой ярчайшего белого пламени, свет этот был столь интенсивен, что едва не ослепил меня даже сквозь смотровой прибор. Я понял, что это был зажигательный снаряд с начинкой из магния или белого фосфора, ярчайший шар по мере горения все разрастался, так что исходящий от него жар чувствовался даже внутри танка. Горящий химический состав разбрасывался в воздухе, образовав растущую спираль высотой в несколько метров, обрушившуюся на фасад дома рядом с улицей. Дом загорелся, когда белая субстанция водопадом обрушилась на его крышу и стены. В доме оказалось несколько его обитателей, и я видел, как они пытались спастись от этого адского огня, выбираясь через окна. Однако огненный шар все разрастался и охватил их, когда они уже почти выбрались на улицу. Полностью объятые огнем, они все же выпрыгнули и упали на землю – и в этот момент горящий дом обрушился на них.

Перед нашим танком стоял бронеавтомобиль – восьмиколесный командирский бронетранспортер, – и этот бронеавтомобиль, спасаясь от адского пламени, резко сдал назад, довольно сильно ударившись о носовую часть нашего танка. Я услышал, как его двигатель взревел на повышенных оборотах, а колеса, скрипя, буксовали о булыжники, но мой стрелок-радист крикнул мне, что задний буфер бронеавтомобиля прочно застрял под нашим передним броневым листом. Затем последовала вспышка в моторном отсеке самого бронеавтомобиля, и пламя стало распространяться по его угловатому корпусу. Сидевший в нем экипаж начал выбираться через верхние люки. Было похоже на то, что бензобак бронеавтомобиля был поврежден и дал течь, а бензин подтекает по мостовой под наш танк. Снаряды начали рваться и вокруг нас, а фасадная стена горящего дома обрушилась на улицу. Я приказал механику-водителю двигаться вперед, не обращая внимания на то, что находится перед нами.

Мы подмяли танком кормовую часть бронеавтомобиля и сдвинули его с дороги. Задрав нос, «Пантера» перевалила через остатки горевшего дома, прорвалась сквозь фосфорное пламя и вылетела на улицу за ним.

Я приказал механику-водителю не ускорять ход, сколь бы ни была велика опасность от артобстрела, поскольку мне была невыносима мысль о том, что под гусеницами нашего танка могут погибнуть женщины и дети. Люди уже сами оценили такую возможность, исходящую от нас опасность, и старались уйти с центральной части улицы, стремясь двигаться ближе к остаткам разрушенных домов, по дорожкам вдоль улицы или даже под деревьями, которые росли вдоль улицы, чтобы иметь хоть какое-то укрытие от обстрела. Те, которым удалось это сделать, брели там в страшной тесноте, остававшиеся на самой улице старались как можно быстрее пройти ее и добраться до ее конца, откуда, как они знали, начинался путь на запад. Наконец, довольно медленно, но все же пространство перед нами расчистилось от беженцев.

Поскольку улица опустела, мы смогли увеличить скорость и некоторое время двигались, делая около 20 километров в час, направляясь к западному концу улицы, который можно было узнать по двум высоким домам. Я по-прежнему ехал, высунувшись из люка башни, хотя обломки домов и осколки все так же свистели вокруг; прибившиеся к нам беженцы по-прежнему сидели, скрючившись, на крышке моторного отсека, судорожно хватаясь за вентиляционные решетки и крепления для наружного снаряжения. Мне уже начинало казаться, что мы так успешно доберемся до западной оконечности улицы, – но тут без всякого предупреждения один из идущих перед нами «Королевских Тигров» резко затормозил, даже сдал назад от замыкающих улицу высоких домов, выпустив целый сноп искр из выхлопных горловин. Остановившись, он развернул башню и открыл огонь из орудия, направленного со снижением, по пространству за улицей, по какой-то цели, закрытой для нас углом здания.

У меня появилось чувство, что красные как бы играют с нами – просто маневрируют вокруг нас ради спортивного интереса. Они дали нашей колонне войти в город и заполнить собой узкую улицу, потом открыли огонь в тот момент, когда мы были наиболее уязвимы. Теперь они зажали нас здесь, заперев в тесном пространстве, в этом туннеле смерти, когда наши самые мощные танки уже ушли куда-то из этого города.