Танкисты Гудериана рассказывают. «Почему мы не дошли до Кремля»

Проливные дожди размыли дороги. Мы тащили на себе все вооружение и снаряжение, с боем продвигаясь вперед и ломая вражеское сопротивление. Мы были измучены чуть не до смерти. Мы двигались целыми днями, получая крошки еды. Грузовики со снабжением намертво застряли в грязи в 30 километрах позади. Многие наши товарищи остались в одних носках, так как сапоги развалились на куски. Другие вообще шли босиком, изодрав ноги в кровь. Пролетел слух, что ночью мы встретимся с 1-й танковой дивизией. Промокшие до костей, мы окопались, но наши окопы быстро заполнились водой. Ливень продолжал хлестать. Голодные и злые, мы лежали в воде. Нам сказали, что мы принимаем участие в гигантской битве.

13 сентября. Мы проходим одну деревню за другой. Противник бросил огромное количество техники и припасов.

21 сентября мы прибыли в Ромны. Здесь мы впервые попили пивка. Потом нас отвели немного назад в деревню недалеко от Чернигова. Пообедав, мы крепко уснули. Когда мы проснулись, жители деревни, которые сначала нас боялись, вели себя более дружелюбно. Мы дали им немного консервов и соли. В обмен они снабдили нас картошкой и парным молоком».

Дивизия понесла большие потери, только полк «Дойчланд» с начала войны потерял 1519 человек, а вот пополнения были скудными. Рассказывает рядовой (SS-Schütze) Вальтер Шминке: «Люди из штаба дивизии рассортировали нас. Обершарфюрер влез на деревянный ящик и выкрикивал наши фамилии. Он подошел ко мне и спросил, сколько мне лет. «Двадцать, обершарфюрер». «Отлично. Бери эту группу и веди в мотоциклетный батальон. Пройдете отсюда прямо 2 километра, затем повернете налево и пройдете еще 3 километра. Повернете направо и пройдете еще 4 километра. Там будут стоять дерево и регулировщик мотоциклетного батальона».