Танкисты Гудериана рассказывают. «Почему мы не дошли до Кремля»

Во время наступления Гудериана на юг полк «Гроссдойчланд» был переведен в XXIV корпус и прикрывал восточный фланг наступающих дивизий. Полк форсировал Десну в районе Новгорода-Северского следом за танками и занял оборону на плацдарме. Но русских атак не последовало, и полк двинулся дальше на Шостку и Глухов вместе с 17-й танковой дивизий из XLVII корпуса. 8 сентября авангард полка форсировал реку Сейм возле Путивля, и здесь впервые ему пришлось отбивать контратаки русских. В ходе тяжелых боев немцам удалось удержать плацдармы, и хотя в линии фронта в очередной раз возникло несколько разрывов, русские не сумели их использовать.

Именно здесь проявился откровенный авантюризм немецкого командования, хотя, может быть, это был точный расчет. Фланговую завесу Гудериана составляли дивизии XLVII корпуса – 17-я и 18-я. Первая держала фронт протяженностью 80 километров, вторая – даже 90 километров, а против них стояли две армии Брянского фронта генерала Еременко – 3-я и 13-я: 11 стрелковых и две кавалерийские дивизии, две воздушно-десантные бригады. И в этот момент подлец Гудериан переводит полк «Гроссдойчланд» на запад к Конотопу. Ему поставлена задача перерезать железную дорогу Москва – Курск – Киев и отрезать пути отхода киевской группировке. Это хорошо показывает, насколько беспокоило Гудериана так называемое «наступление Еременко».

Вот как это происходило в III батальоне полка «Гроссдойчланд»: «17 сентября примерно в 05.00 получен приказ атаковать Свечкино. Справа наступает II батальон, слева – III, оба в пешем строю. Сопротивления никакого до высот перед самым Свечкино. Противник окопался на окраине деревни. Стрелковые роты следовали за штурмовыми орудиями: справа 11-я, слева 9-я, а позади них 10-я. В ходе боя штурмовые орудия и противотанковые пушки подбили 8 вражеских танков и 9 противотанковых орудий. Было также уничтожено одно скорострельное 76-мм орудие. После упорного боя противник был отброшен, и головные роты достигли окраины деревни. Русские бежали в панике. Вскоре была прочно захвачена вся деревня.

Штурмовые орудия продолжали двигаться дальше и сумели уничтожить и захватить большое число вражеских машин с различными припасами. В наши руки попали грузовики, боеприпасы и документы. Среди убитых и пленных русских оказались женщины-солдаты. Приказ продолжать наступление пришел в 15.00, мы двинулись вдоль дороги. Разведка обнаружила зону, свободную от неприятеля. Мы сели на бронетранспортеры и направились в Конотоп, где должны были остановиться».

Однако при взгляде на карты возникает странное ощущение. Успех операции определили вовсе не лихие рейды танковых дивизий Моделя и фон Лангермана, а планомерное наступление пехотных корпусов 2-й армии, двигавшейся западнее, – XXXV и XLIII. Именно они смяли и отбросили на запад дивизии советской 21-й армии, прикрыв авантюрный рывок танкистов.

На юге 1-я танковая группа фон Клейста выскочила с плацдарма у Кременчуга, две бронированные лавины покатились навстречу друг другу. Создалась смертельная угроза Южному и Юго-Западному фронтам, и 4 сентября маршал Буденный спешно запросил подкрепления. 7 сентября авангард Гудериана занял Конотоп и пошел на Ромны. Положение советских войск в районе Киева стало безнадежным, так как они физически не успевали выйти из формирующегося котла. Однако не было попыток ни отвести войска, ни помешать немцам замкнуть кольцо.

Во всяком случае, для дивизии СС «Дас Райх» эта операция стала одним длинным маршем с редкими стычками, которые нельзя назвать боями. Главными врагами снова стали погода и отвратительное снабжение.