Кирилл Сергеевич умер ранним сентябрьским утром. Не выдержал операцию. Я пришла после выходных и увидела скрученный матрац на узкой железной кровати. На тумбочке рдели поздние яблоки.
Когда кажется, что жизнь посмеялась над нами, обидела, разочаровала, принудила к испытаниям, это говорит совсем не о жизни, друзья мои. Это говорит о нашей неготовности к ней. Потому что ждать только праздников, побед, счастливых случаев, великой любви и безмерного счастья – значит жертвовать годами ради минут.
Жить несколько минут за всю жизнь – ничтожно мало.
Живите в каждой минуте.
Несколько лет назад в Питере мы с Наташей сложились праздниками и уютно отметили их в чудесном ресторанчике на набережной. Наташин праздник – защитила долгожданную кандидатскую, одновременно подписав блестящий контракт на работу в Германии, мой – впервые сама нарезала простейший салат из огурцов и помидоров долго не работавшими после травмы позвоночника руками. Счастливы были одинаково.
У всех наших побед разная величина и разная цена. И то, что одним ничтожно мало и совсем негромко, другим – оглушительно много. Причем это вообще не вопрос о том, кто лучше, сильнее, талантливее. Нам нравится отчего-то стричь всех под одну гребенку, полагая, что все мы стартовали одинаково, при равных условиях, при сопоставимых обстоятельствах, а значит, и результаты должны быть примерно одинаковыми. Но разве ж такое вообще может быть?
И если, например, та же кандидатская диссертация – вполне закономерный и не самый сложный результат для того, кто вырос любимым и понятым в образованной поддерживающей семье, то для того, кто одиночно выползал из своего насквозь травмированного неблагополучного детства на собственном энтузиазме, вгрызаясь в учебу как в единственный способ выбраться в полноценную человеческую жизнь, эта победа имеет совершенно иной смысл и совсем другую цену.
Вся моя практика замешана на близком и глубоком наблюдении, как каждый из нас пытается обрести желаемое. И здесь тоже у кого-то жемчуг мелкий, а кому-то надо элементарно выжить.
Никогда я не обесцениваю то, что хоть на сантиметр приблизило человека к его маленькой или большой победе. Никогда не имею привычки рассуждать свысока: а чего это человек только после сорока создал семью или вообще не создал? Поздно родил – рано родил – вообще не родил, купил – не купил, сделал – не сделал, добился – не добился, не сам ли виноват в своих бедах?
Никогда ни с кем не работаю по принципу «волшебных пинков» и тщеславных обещаний изменить чужую судьбу, внушая тем самым мысль, что человек просто ленился и что самому ему ни за что не сделать свой выбор.
Каждая жизнь – абсолютно индивидуальный процесс, со своими сроками, данностями, актуальной реальностью. Заходить в нее с уверенностью, что все в ней понял и точно знаешь, как надо, – недопустимо и бесполезно.
Какие общие пошаговые инструкции годятся для конкретного человека? Правильно, никакие.
Я вижу живую жизнь. Вижу реальную цену того, что каждый из нас платит за свою возможность устоять. Знаю, каково это – с хроническим неврозом справляться с дедлайнами на работе, выдерживать жесткий график, овладевать новыми навыками. Знаю, каково потерять работу, когда в одиночку поднимаешь детей на съемной квартире. Знаю, каково просто сходить на свидание, если дома лежачая мать, которая лежит так уже двенадцать лет, а тебе сорок два, и тебя ни разу никто не обнял и никто не поцеловал в макушку со словами: «Ты не одна».
Знаю, каково ежедневно пристегивать протезы, брать палки и ехать на работу в переполненном метро, где никому нет никакого дела до тебя и твоих проблем. Знаю, каково в одиночку прожить откровенное предательство, остаться безо всего и начать все заново. Знаю, каково оказаться в эпицентре продуманной беспощадной травли и не иметь ни поддержки, ни возможности поменять ситуацию.
Тысячи судеб, тысячи обыкновенных человеческих историй, тысячи провалов – и тысячи побед. Мне очень хочется, чтобы никто не считал себя неудачником, никто не думал, что он зря появился на этом свете и что счастье случается только с другими. Мы все здесь пытаемся устоять. Даже те, кто, кажется, в полном шоколаде.
А устоять куда легче, если вокруг не стопроцентная враждебность, выискивающая в тебе изъяны и спешащая ткнуть носом в твои ошибки. Ведь все это идет не от урожденных монстров, а от глубоко пораненных людей, которые просто научились бить первыми, чтобы защититься.
Давайте учиться понимать друг друга. Или хотя бы не судить. Давайте при возможности протягивать друг другу руки поддержки. Давайте помнить, что сверхлюдей на эту планету не завозили, бессмертных – тоже. И все, что у нас есть, –