Таргитай

Таргитай непонятливо нахмурился, но богиня вскинула руки и, стащив через голову платье, отбросила его на траву. Крупная, спелая грудь маняще уставилась на Таргитая. Жадный взгляд девушки уже скользит по нему, пальцы развязывают верёвку на портках.

– Иди же ко мне, Сварог, – позвала она, протягивая руку. – Пусть в эту ночь тебя ничто не заботит!

– А небо, – проговорил Тарх опасливо, – точно не упадёт?

– Верь мне, – соблазнительно улыбнулась Амала, привлекая его к себе.

– Подержи его хотя бы пару минут, – попросил Таргитай.

Глава 7

Когда дудошник резко открыл глаза, он стоял на том же камне, что оставил Атлант. На плечи давит тяжесть, уже ставшая привычной. Из-за Края земли выползает огромный розовый диск солнца, будто небесный кузнец вынимает из горнила невидимыми клещами.

Вокруг ни души, мир словно укрыт незримым куполом тишины. Вдали сияют горные пики. С другой стороны, невдалеке, за полупрозрачной стеной наступившего утра проглядывает тьма за Краем земли.

Всмотревшись, Таргитай почувствовал, как по коже пробежали мурашки – он представил, что свергся в эту пропасть и теперь падает, падает, падает, а дна и вовсе нет – лишь холод и чернота. От страха и одиночества сердце сжалось в пульсирующий комок.

Он задремал, про себя удивившись, что может спать стоя, как конь, да ещё и удерживать на плечах тяжесть всего мира.

Во сне он бежал с Олегом и Мраком сквозь степь. Оборотень метко сбивает на бегу уток и зайцев из лука, не останавливаясь, подбирает и засовывает за пояс.

Олег скользит взглядом по страницам раскрытой книги, тоже набегу, шевелит губами, умудряясь, не сбавляя хода и не отставая, водить пальцем по строчкам. Степь простирает необъятные крылья во все стороны, куда ни глянь – всюду простор, лишь на виднокрае упирается в небо угрюмая стена гор.

Один лишь Таргитай бежит, вдыхая полной грудью свежий утренний воздух, радуется сияющему в небе солнцу. Наконец, что-то проснулось в груди, и прямо сходу полилась настолько яркая и мощная песня, что над Тархом даже принялись кружиться ласточки и стрижи, опускаясь всё ниже, как будто желая послушать. То и дело приближаются яркие бабочки, садятся на плечи, щекочут лицо, стремясь прикоснуться к нему, как если бы летели на яркую лучину или к пылающему костру.

Таргитай вновь проснулся, услышав, как легонько подрагивает земля. Стук шагов всё ближе. Увидеть он ничего не смог – пока дремал, появилась стена тумана и, словно огромная змея, окутала его целиком.

Сперва решил, что приближается зверь. На мгновение мелькнула мысль, что если зверьё тут размером не уступает Атланту, то придётся туго. Удерживать небо и отбиваться от гигантских волков, медведей или каких-нибудь дивов никакой бог не сдюжит.

Поступь шагов загрохотала совсем рядом. Таргитай увидел, как сквозь туман продавливается могучая фигура намного выше него самого. Плечи широки, как городские ворота. Руки похожие на брёвна, да и сам идущий – как осадная башня, которую толкает десяток воинов.

Из тумана вышел Атлант. Невр воззрился в изумлении.

Исполин приблизился, на лице скорбное выражение, но в глазах пылает фанатичный огонь.

– Ты… – проговорил он, будто каждое слово даётся с великим трудом. – Я слышал, как ты вчера пел для Амалы… Твои песни… они… что-то меняют внутри. Вот здесь.

Он указал на свою широкую грудь, палец ткнул в рёбра с левой стороны.

– В этом мире мне больше нет места, – изрёк велет хмуро. – Вчера я тебя обманул. Но я вину заглажу!

Исполин вскинул руки над головой дудошника, и тут невр ощутил, как перестала давить непомерная тяжесть.

Атлант молча встал рядом. С кряхтеньем взвалил небо на себя. От внезапно наступившего облегчения Таргитаю захотелось радостно скакать горным козлом. Губы начали было расползаться в улыбке, но тут же втянул голову в плечи и вопросительно посмотрел на исполина, ожидая подвоха.

– Такой наивный и чистый, – прогудел велет и покачал головой. – Не то, что я – сразу удрал прочь, точно пятки сверкали.

– Почему ты решил вернуться? – спросил Таргитай.

– Это моя ноша, – ответил исполин нехотя, – за ночь я успел походить по миру, но увидел, что подобных мне не осталось. Моих сородичей уже нет. А те, кто ещё жив, скрываются в горах, как крысы в подвале. Трусы! У них не хватает духу выйти на решающий бой и достойно проиграть! Теперь этот мир принадлежит людям! И места мне тут уже нет.

Таргитай смотрел с пониманием, на лице проступило сочувствие.

– Но ты мог сам дать людям последний бой и упокоиться с миром, – сказал он. – Почему всё же решил вернуться?

Гигант усмехнулся, в глазах светится горечь.