Тарзан — приемыш обезьяны

Much depended upon food supply, climatic conditions, and the prevalence of animals of the more dangerous species; though Kerchak often led them on long marches for no other reason than that he had tired of remaining in the same place.	Переходы и остановки зависели от обилия или недостатка пищи, от природных условий местности и от наличия опасных зверей. Следует, однако, сказать, что Керчак зачастую заставлял обезьян делать длинные переходы только по той причине, что ему было скучно долго оставаться на одном и том же месте.
At night they slept where darkness overtook them, lying upon the ground, and sometimes covering their heads, and more seldom their bodies, with the great leaves of the elephant's ear.	Ночью они спали там, где их застигала темнота, спали, лежа на земле и иногда покрывая себе голову, а изредка и все тело большими листьями громадного лопуха.
Two or three might lie cuddled in each other's arms for additional warmth if the night were chill, and thus Tarzan had slept in Kala's arms nightly for all these years.	Чаще, если ночи были холодные, то, чтобы согреться, они лежали, прижавшись друг к другу, по-двое или по-трое; таким образом и Тарзан все эти годы по ночам спал в объятиях Калы.
That the huge, fierce brute loved this child of another race is beyond question, and he, too, gave to the great, hairy beast all the affection that would have belonged to his fair young mother had she lived.	Не было никаких сомнений, что огромное свирепое животное горячо любило своего белого детеныша. Он, со своей стороны, платил большому волосатому зверю всей той нежностью, которая была бы обращена к его прекрасной молодой матери если бы она не умерла.
When he was disobedient she cuffed him, it is true, but she was never cruel to him, and was more often caressing him than chastising him.	Правда, когда Тарзан не слушался Калы, она слегка его шлепала, но гораздо чаще ласкала, чем наказывала.
Tublat, her mate, always hated Tarzan, and on several occasions had come near ending his youthful career.	Однако Тублат, ее муж, продолжал ненавидеть Тарзана и искал случая покончить с белой обезьяной.
Tarzan on his part never lost an opportunity to show that he fully reciprocated his foster father's sentiments, and whenever he could safely annoy him or make faces at him or hurl insults upon him from the safety of his mother's arms, or the slender branches of the higher trees, he did so.	Со своей стороны, и Тарзан пользовался всяким удобным случаем, чтобы показать, что и он отвечает полной взаимностью на чувства своего приемного отца.
His superior intelligence and cunning permitted him to invent a thousand diabolical tricks to add to the burdens of Tublat's life.	Если только он мог безопасно досадить ему, состроить рожу или послать бранное слово, находясь в надежных объятиях матери, он это делал непременно.
Early in his boyhood he had learned to form ropes by twisting and tying long grasses together, and with these he was forever tripping Tublat or attempting to hang him from some overhanging branch.	Изобретательный ум и хитрость помогали Тарзану измышлять сотни дьявольских проделок, чтобы насолить Тублату и отравить его и без того тяжелое обезьянье существование.
By constant playing and experimenting with these he learned to tie rude knots, and make sliding nooses; and with these he and the younger apes amused themselves.	Еще в раннем детстве Тарзан научился вить веревки, скручивая и связывая длинные травы. Этими веревками он при всяком удобном случае стегал Тублата, или пытался схватить его под мышки и подвесить на низких ветвях дерева. Играя постоянно с веревками, Тарзан научился вязать грубые узлы и делать затяжные петли, чем забавлялись вместе с ним и маленькие обезьяны.