Тарзан — приемыш обезьяны

Before each hut a woman presided over a boiling stew, while little cakes of plantain, and cassava puddings were to be seen on every hand.	Перед каждой хижиной сидела женщина и варила похлебку, и у всех в руках были видны лепешки из манноки и проса.
Suddenly there came a hail from the edge of the clearing.	Неожиданно с лесной опушки послышался окрик.
Tarzan looked.	Тарзан взглянул.
It was a party of belated hunters returning from the north, and among them they half led, half carried a struggling animal.	Это был отряд запоздавших охотников, возвращающихся с севера. Они с трудом тащили за собой какое-то упирающееся животное.
As they approached the village the gates were thrown open to admit them, and then, as the people saw the victim of the chase, a savage cry rose to the heavens, for the quarry was a man.	Когда они приблизились к деревне, ворота распахнулись, чтобы впустить их. Рассмотрев жертву охоты, чернокожий народ вождя Мбонги испустил неистовый крик радости: дичь была человеком.
As he was dragged, still resisting, into the village street, the women and children set upon him with sticks and stones, and Tarzan of the Apes, young and savage beast of the jungle, wondered at the cruel brutality of his own kind.	Когда пленника, все еще противящегося, потащили по улице, женщины и дети набросились на него с палками и камнями. И Тарзан, обезьяний приемыш, молодой и дикий зверь джунглей, удивился жестокому зверству животных своей породы.
Sheeta, the leopard, alone of all the jungle folk, tortured his prey.	Из всех обитателей джунглей одни только леопард Шита мучил свою добычу.
The ethics of all the others meted a quick and merciful death to their victims.	Этика всех других тварей предписывала быструю и милосердную смерть.
Tarzan had learned from his books but scattered fragments of the ways of human beings.	Тарзан из своих книг извлек лишь отрывочные и скудные сведения об образе жизни человеческих существ.
When he had followed Kulonga through the forest he had expected to come to a city of strange houses on wheels, puffing clouds of black smoke from a huge tree stuck in the roof of one of them-or to a sea covered with mighty floating buildings which he had learned were called, variously, ships and boats and steamers and craft.	Когда он гнался в лесу за Кулонгой, то думал, что его след приведет или к городу странных домов на колесах -- домов, пускавших клубы черного дыма из большого дерева, воткнутого в крышу одного из них, или к морю, покрытому большими плывучими зданиями, которые, как он знал, назывались различно: судами, парусниками, пароходами и барками.
He had been sorely disappointed with the poor little village of the blacks, hidden away in his own jungle, and with not a single house as large as his own cabin upon the distant beach.	Поэтому он был очень разочарован жалким тростниковым поселком, который ютился в его родных джунглях и где не видно было ни одного дома хотя бы даже такой величины, как его собственная хижина на далеком берегу.
He saw that these people were more wicked than his own apes, and as savage and cruel as Sabor, herself. Tarzan began to hold his own kind in low esteem.	Тарзан убедился, что народ этот еще более злой, чем его обезьяны, и жестокий, как сама Сабор, и он переставал относиться с прежним уважением к своей породе.