Тарзан. Том 4

— Если бы демоны захотели спуститься к нам, разве они выбрали бы самый трудный путь? Они обратились бы в птиц и слетели сюда без всяких хлопот.

Негры смущенно почесали затылки. Такому аргументу трудно было что-либо противопоставить. И правда, зачем демону, обращаясь в человека, лазить, рискуя головой, по отвесным скалам? Так или иначе, но нужно было спешить и доложить хозяевам о двоих пришельцах. Что негры и сделали. Несколько пар черных рук налегли на весла, и пирога, надежно скрытая густой зеленью, покрывавшей речные берега, бесшумно заскользила туда, где лежал остров, виденный фон Харбеном со скал.

Когда наши путешественники ступили на зеленый ковер равнины, почва под их ногами заколыхалась. Фон Харбен понял —  к горам вплотную подходит опасное болото. Не зная троп через трясину, можно погибнуть, так и не найдя твердой земли.

Пришлось вернуться на скалы и идти вдоль болота в западном направлении. Путь им преградил водный поток, сбегающий с гор и разливающийся речушкой по равнине.

Фон Харбен заметил, что, хотя речка и неширокая, но течение в ней довольно быстрое. Значит, дно должно быть твердым — стремнина явно смыла вязкую грязь, вода в речушке была прозрачной. Если дно не слишком глубоко, то вполне может служить дорогой для путников, ведущей к озеру.

Чтобы проверить правильность своей догадки, фон Харбен вошел в воду, держась за один конец палки. Стоя на камне, Габула крепко вцепился в другой ее конец.

Вода дошла юноше до пояса и была приятно холодна. Дно под ногами ощущалось твердым и крепким.

— Ну, Габула, идем! — скомандовал фон Харбен.— Думаю, эта водная дорога приведет нас к озеру.

Двигаясь вперед по воде, наши друзья заметили, что ню почти не углубляется, а остается примерно на одном уровне. Раз или два попадались глубокие ямы, и они должны были пускаться вплавь, но в некоторых местах встречались и мели, где вода едва достигала путникам до колен. Озера видно не было, так как берега его покрывала буйная растительность. Ее верхушки сплетались над головами путешественников, образовывая высокую, футов в двадцать, зеленую арку. Листья растений были глянцевитыми и мясистыми, это говорило о том, что растут они не па твердой земле, а получают избыток питания из болотистой почвы.

— Похоже, у этой реки нет берегов, она течет среди болот,— сказал фон Харбен.— Этот папирус на суше не растет. Но я видел сверху — у западных границ озера растения меняют цвет, там более вероятен твердый берег. Видишь, Габула, корни папируса сплелись, будто ковер. Они должны выдержать наш вес. Попробуем пройти по ним. Явно уже скоро будет сухое место. Ложе речки мелеет.

Осторожно ощупывая путь перед собой палкой, фон Харбен ступил на сплетение корней и палых листьев. Пружинистый ковер неприятно прогнулся под его тяжестью, но он был достаточно прочен. Габула двинулся следом за господином. Они медленно пошли по колеблющемуся настилу, стараясь ступать на толстые корни. Оба внимательно смотрели под ноги, поэтому не сразу заметили, как из-за прибрежных кустов бесшумно выскользнула пирога, полная вооруженных копьями темно-бронзовых воинов.

Глава 5 ДУХ ПРЕДКОВ

Дуденда, чернокожий мальчишка из племени Вагого, принес тыквенную бутыль, полную молока, в тростниковую хижину, стоящую на отшибе деревни. Два рослых воина, вооруженных копьями, стояли на страже у входа. Они загородили дорогу Дуденде.

— Шаусто прислал пленнику молока,— сказал посыльный,— если тот, конечно, пришел в себя.

— Иди посмотри,— милостиво кивнул один из копьеносцев.

Дуденда вошел в хижину и при тусклом свете, просачивающемся сквозь маленькие оконца, увидел, что мускулистый белый гигант сидит на грязном полу, прислонившись спиной к столбу в центре хижины. Руки гиганта были связаны за спиной. Лодыжки тоже перехватывала крепкая веревка, сплетенная из жестких травяных волокон.

— Я принес тебе молока,— сказал Дуденда, ставя подле пленника тыквенный сосуд, налитый до краев. Попей.

— Как же я смогу, если у меня руки не свободны? — сказал пленник на диалекте банту.— Развяжи мне их.

Дуденда поскреб в затылке, размышляя над проблемой, неожиданно вставшей перед ним.

— Не знаю,— протянул он,— Шаусто послал меня отнести молоко, но ничего не сказал про то, развязывать ли тебе руки или нет.

— Разрежь веревки,— велел Тарзан.— Шаусто приказал тебе накормить меня, вот и корми. Связанные руки будут мешать мне поесть.

Один из копейщиков вошел в хижину.

— Что он говорит? — обратился воин к Дуденде.

— Он говорит, что не может есть со связанными руками,— пожаловался Дуденда.

— Шаусто сказал, чтоб ты развязал ему руки на время еды? — осведомился воин.

— Нет,— ответил Дуденда.

Копьеносец пожал плечами.

— Тогда оставь еду и уходи. Это все, что приказано тебе сделать.

Дуденда повернулся к выходу из шалаша.

— Погоди,— окликнул его Тарзан.— Кто такой Шаусто?

— Вождь племени Вагого,— ответил Дудендо.

— Иди к нему и скажи, что я желаю видеть его. Скажи также, что я не могу поесть со связанными руками.