Татьянин день. В паутине обмана

— Серега, как же хорошо, когда ты так говоришь, — обрадовался младший брат, счастливый уже тем, что тот вообще говорит и общается с ним. — А знаешь, мне вчера Рыбкины, можно сказать, в любви объяснились. Правда! Даже Катин отец.

— И что, Виктор даже с нравоучениями не лез?

— Нет, — возразил Миша, — он песни пел. Свои. И очень даже неплохие. Удивил я тебя? Он и слова, и музыку — сам написал. И вообще, они все такие классные!

Тут-то в палате и появились Тамара Кирилловна с Надей. Старшая Рыбкина немедленно принялась выставлять на тумбочку возле постели Сергея многочисленные припасы:

— Ты слушай меня! Фрукты и витамины, конечно, это важно, но пусть врачи их сами едят, а тебе сейчас нужны углеводы и белок. Сырнички мягкие — это углеводы. В следующий раз принесу свои фирменные котлетки.

— А это печенье волшебное, я сама его пекла, — внесла свою лепту сияющая Надя, не сводя с Сергея влюбленных глаз.

— Да что ты? Тогда обязательно съем. Всю тарелку. Даже вместе с тарелкой!

— Родственникам оставь… хотя бы крошечки, — проворчал Миша.

— Правильно, — подхватил Сергей, — все самое ценное — больным и детям! Надюшка, иди сюда! Будем вместе лопать.

— Хорошо, что ты проснулся, — залезая к нему на кровать, заговорила девочка, — Я так рада!

— А я так рад, что ты рада! Спасибо, что пришла.

— Да, — серьезно кивнула Надя, — Надо попрощаться. Мама сказала, что мы больше не будем к тебе ходить.

— Почему?

— Ну, потому что у тебя и у твоей жены скоро будет маленький, и мы вам будем мешать, — объяснила Надя.

— Какой маленький?…

— Ну, я не знаю… Мама сказала, что они разные бывают. Бывают большие, а бывают вот такие… как мой заяц.

— Надюша, я не понимаю, о чем ты говоришь, — Сергей растерялся так, что просто не находил слов.

Собственно, Надю не требовалось убеждать в том, что с мозговой деятельностью у взрослых — не очень, а этот еще и больной, поэтому соображает особенно скверно. Придется объяснять спокойно и терпеливо, пока не дойдет.

— У тебя и у твоей жены будет ребенок. Маленький — их просто так называют, потому что они, когда родятся, небольшого размера, — начала Надя.

Сергей выронил печенье изо рта, уставившись на нее в полнейшем изумлении. И такими же расширенными глазами — на вошедшую в палату жену.

— Ты… ты… Я же просила… — Баринова, в свою очередь, видела сейчас только Мишу Никифорова.

Ведь надо же так! Не успела вчера обрадоваться, что муж, наконец, пришел в себя — и пожалуйста: этот гаденыш, младший братец, немедленно подсуетился, влез со своим докладом! А. чем еще можно объяснить то, как Сережа смотрит на этого разбежкинского выродка?!

— Значит, все-таки рассказал. Ну и что, лучше стало? — Баринова готова была разрыдаться от ненависти и бессилия, — Эх, ты, вершитель судеб… Ты сначала в своей жизни разберись, а потом к другим лезь. Я бы таких борцов за правду…

— Хватит, — резко велел жене Сергей. — Успокойся, — до него первого дошло, что Татьяна имеет в виду и почему она так набросилась на совершенно обескураженного Мишку. — Я все узнал еще до аварии.

Вместо того чтобы немедленно увести Надю, Тамара Кирилловна превратилась в воплощенное любопытство: да она бы ни за что не пропустила такую сцену! Ее любимые сериалы просто меркли по сравнению с реальностью!

— Ты что, хочешь сказать… — растерялась Баринова.

— Надюша, — наконец, опомнилась баба Тома, — нам пора. Дядя Сережа хочет спать. Лучшее лекарство для больного — это что? Правильно, здоровый сон.

— Даже поговорить не успели, — обиженно протянула Надя, не до конца убежденная в том, все ли Сережа понял относительно секретов деторождения.

— Надя, — заверил ее Никифоров, — мы с тобой успеем наговориться, тебе еще надоест. В следующий раз мы с тобой будем болтать хоть целый день

— А ты мне нарисуешь что-нибудь смешное?

— Все, что захочешь.

Надя в ответ крепко обняла его за шею. Ладно, Сережа, может, пороху и не выдумает, зато колобки у него получаются самые лучшие на свете!

— Ну, выздоравливай, — кивнула Тамара, уводя девочку.

— Миш, — попросил Сергей брата, — можешь выйти на пару минут? Нам поговорить надо.

— Господи, ну почему люди вечно лезут в чужие дела? — никак не могла уняться Баринова, провожая Михаила уничижительным взглядом. — Я так и знала, что он проболтается. У тебя не брат, а решето, ничего не может в себе держать. А ты, наверное, рад. Ну, признайся, рад ведь? Она тебя еще папой не называет?!

— А вот это тебя не касается, — бросил Сергей.

— Господи, неужели ты поверил? — гневно заговорила Татьяна. — Да это письмо гроша ломаного не стоит, мы его с Разбежкиной в свое время, можно сказать, на пару придумывали. А ты и уши развесил!..

— Давай-ка лучше поговорим о тебе, дорогая женушка, — нехорошо усмехнувшись, сменил Сергей тему. — Расскажи, что за ерунду ты придумала?

— Ты о чем? — растерялась Баринова.

— Да о твоей беременности. Между прочим, я ни на секунду не поверил в то, что это правда!