Те самые ужастики. Десять историй ужаса

— Ну все, хватит уже, — причитала мама. — Ларри, ради всего святого, скажи уже сыну, что мумии не живые и не бродят по ночам!

— В общем, знаете, я кое о чем вам не рассказал, — начал отец, потирая подбородок. — В общем, ходят слухи, что эта мумия и вправду живая. Я думал, это все шутки.

— Что? — воскликнули мы с мамой.

Отец начал свой рассказ:

— Мумия перешла к нам из другого музея. Они хотели избавиться от нее, потому что охранники по ночам жаловались, что мумия оживает с наступлением темноты и бродит по коридорам. Однако директор уверял, что ничего не случится, так как на саркофаге навешаны цепи. Мумия не сможет ожить, пока их никто не снимет.

— Джефф, ты трогал цепи на саркофаге? — строго спросила мама.

— Нет, нет. Не трогал! — отрезал я. — Еще чего!

Отец подпрыгнул, будто ужаленный.

— Нам нужно запереть эту тварь внутри! — воскликнул он. Он перерыл ящики, пока не нашел замок. После чего с громким щелчком повесил его на дверь в подвал.

— Простите меня, — сказал отец, обнимая маму. — Не могу поверить, что подверг семью опасности. Мне бы и в голову не пришло, что слухи правдивы.

— Прости, что не верила тебе, Джефф, — сказала мама, поворачиваясь ко мне.

Они проводили меня наверх. С мыслью, что мумия взаперти и мы в безопасности, я быстро уснул.

* * *

Ух, блин! Ну и темнотища. Отцу бы свет наладить.

Я едва вижу, что под ногами, когда спускаюсь по лестнице.

Подвал — жуткое место.

Не могу дождаться, когда же Джефф и родители уснут, и я смогу вылезти отсюда, чтобы пойти наверх и лечь спать.

Ну и ну! Почти попалась. Но это того стоит — хочу увидеть рожу своего братца, когда я найду и схвачу его. Он почти упал в обморок, маленький трусишка.

Подлюга ты, Ким! Но он сам напросился! Он заслужил.

Ладно. Похоже, они ушли. Проберусь-ка я наверх…

Дверь заело. И довольно плотно. Она не открывается.

Наверно, они заперли ее.

— Мам! Пап! Эй, меня кто-нибудь слышит? Это я, Ким. Я заперта в подвале!

Только не это. Ветер усиливается. Непогода создает слишком много шума.

Не могу поверить.

— ПАПА! МАМА! ДЖЕФФ! КТО-НИБУДЬ!

Они не слышат меня. Дела плохи.

Я застряла тут на всю ночь.

Ну, надеюсь, старое постельное белье поможет мне согреться. Можно даже марлю намотать обратно на лицо, как я это сделала раньше.

Конечно, от этой цепи никакого толку.

Может, это было не очень умно — снимать цепи с саркофага. Но у всех мумий есть цепи. Все знают это!

Неплохо. Молния подсвечивает снаружи. Можно поискать местечко для сна. Это там наш старый диван?

Эй, стойте-ка! Крышка саркофага открыта!

Я не двигала крышку, когда снимала цепи.

Как это случилось?

Кто открыл саркофаг?

БУМ.

БУМ.

БУМ.

Я все расскажу!

Оно одиноко стояло в чаще леса.

То было самое ужасное создание, которое Адам когда-либо видел.

Он медленно подкрался к нему. Осторожно и бесшумно, кустами. Все ближе и ближе к омерзительной твари, обустроившейся на поляне.

— Я тебя не боюсь, — бормотал Адам. — Я тебя уничтожу.

Он пригнулся в высокой траве и изучил врага. Теперь их разделяло лишь несколько футов.

Горгулья. Ее огромные, широко распахнутые крылья нависли над ним. Он знал, что если тварь взлетит, она его догонит.

«Не знаю, это храбрость или я просто спятил», — подумал Адам. Он подкрался ближе, чтобы рассмотреть получше. Теперь он разглядел когти существа. Длинные острые когти, которые могли бы разорвать его пополам.

— Я тебя не боюсь, — прошептал он снова.

Ну разве что клыки страшные, подумал он, нервно глядя на длинные острые зубы горгульи.

«Это чтобы съесть тебя!» — вспомнил Адам слова Волка из старой сказки.

Он посмотрел на чудовище снизу вверх и сделал глубокий вдох. Существо сидело смирно и тихо. Отлично, оно меня не заметило, решил он. Вместо этого его взгляд застыл на чирикающих воробьях, собравшихся у его лап.

Сейчас или никогда, подумал Адам. Он вскочил и атаковал монстра.

— Получай! — заорал он, поднимая оружие и нажимая на курок.

Ничего не произошло.

Чудовище стояло неподвижно.

Только воробьев распугал.

Они вспорхнули, мягко шелестя крыльями.

— Не может быть! — простонал Адам. — Вода кончилась! — Он опустил взгляд на пустое водяное ружье, затем бросил взгляд на чудище, которое было всего-навсего каменной статуей.

— Повезло тебе, — проговорил под нос Адам. — Будь ружье заряжено, ты бы уже клыки отбросила.

Тварь не шелохнулась. Она всего лишь статуя, в конце концов, которую воткнули в центр сухого забытого фонтана.

Адам любил приходить в лес и играть в охотника. Его лучший друг, Ник, твердил, что это все забавы для детишек. «Когда ты уже в шестом классе, надо вести себя круто», — говорил ему Ник.

Поэтому Адам ходил играть в лес один — без Ника.

— Эх, было бы у меня больше воды… — ворчал Адам, тряся водяное ружье.

Неожиданно, статуя пошевелилась. Ее рот широко раскрылся — и что-то зеленое полилось наружу.

Адам отпрянул.

Зеленая жидкость начала бить ключом изо рта статуи.

Адам с открытым ртом смотрел на горгулью.

— Не могу поверить! — воскликнул он. — Невероятно!

Он не отрывал глаз от статуи, пока поток становился сильнее. Густая, зеленая жидкость разлеталась брызгами о сухие камни фонтана.