Театр

Her mother's sister was married to a Frenchman, a coal merchant, who lived at StMalo, and Julia had been sent to live with her while she attended classes at the local lyc?e.	Сестра ее матери вышла замуж за француза, торговца углем, который жил в Сен-Мало, и Джулию отправили к ней учиться в местном лицее.
She learnt to speak French like a Frenchwoman.	По-французски она говорила, как настоящая француженка.
She was a born actress and it was an understood thing for as long as she could remember that she was to go on the stage.	Она была прирожденная актриса, и, сколько себя помнила, ни у кого не вызывало сомнений, что она пойдет на сцену.
Her aunt, Madame Falloux, was 'en relations' with an old actress who had been a societaire of the Com?die Fran?aise and who had retired to StMalo to live on the small pension that one of her lovers had settled on her when after many years of faithful concubinage they had parted.	Ее тетушка, мадам Фаллу, была "en relations" ["в добрых отношениях" (франц.)] со старой актрисой, бывшей в молодости societaire [постоянный член труппы "Комеди Франсез"; здесь: актриса (франц.)] в Comedie Francaise ["Комеди Франсез" (франц.)]. Уйдя из театра, та переселилась в Сен-Мало и жила там на небольшую пенсию, которую назначил ей один из ее любовников, когда они наконец расстались после многих лет верного внебрачного сожительства.
When Julia was a child of twelve this actress was a boisterous, fat old woman of more than sixty, but of great vitality, who loved food more than anything else in the world.	К тому времени, когда Джулии исполнилось двенадцать, эта актриса превратилась в толстую, громогласную и деятельную старуху шестидесяти лет с лишком, больше всего на свете любившую вкусно поесть.
She had a great, ringing laugh, like a man's, and she talked in a deep, loud voice.	У нее был звонкий, раскатистый смех и зычный, низкий, как у мужчины, голос.
It was she who gave Julia her first lessons. She taught her all the arts that she had herself learnt at the Conservatoire and she talked to her of Reichenberg who had played ingenues till she was seventy, of Sarah Bernhardt and her golden voice, of Mounet-Sully and his majesty, and of Coquelin the greatest actor of them all.	Она-то и давала Джулии первые уроки драматического искусства и научила всем приемам, которые сама в свое время узнала в Conserwatoire [высшее музыкальное и театральное училище (франц.)]. Она же рассказывала ей о Рейхенберг, выступавшей в амплуа инженю до семидесяти лет, о Саре Бернар [Бернар, Сара (1844-1923) - знаменитая французская актриса] и ее золотом горле, о величественном Муне-Сюлли [Муне-Сюлли, Жан (1841-1916) - известный французский актер] и великом Коклене.
She recited to her the great tirades of Corneille and Racine as she had learnt to say them at the Fran?aise and taught her to say them in the same way.	Она читала Джулии длинные отрывки из трагедий Корнеля и Расина так, как привыкла произносить их в Comedie Francaie, и следила, чтобы та разучивала их подобным же образом.
It was charming to hear Julia in her childish voice recite those languorous, passionate speeches of Phedre, emphasizing the beat of the Alexandrines and mouthing her words in that manner which is so artificial and yet so wonderfully dramatic.	Девочка прелестно декламировала полные истомы и страсти монологи Федры, подчеркивая ритм александрийского стиха и выговаривая слова так аффектированно и вместе с тем так драматично.