Театр китового уса

Когда сержант Баллок предлагает Краузе, с его знаниями о фермерстве, в качестве временного работника в огороде, Флосси так хочет артикулировать свою способность справиться с этим неожиданным предложением, что вдруг начинает настаивать на нем – высокомерным тоном, который удивляет их обоих.

Сержант Баллок быстро соглашается, что да, конечно, это должно случиться, хотя чуть позже в тот же день он более настойчиво просит ее стать слушательницей его послеобеденного монолога, и ей кажется, что это как-то связано, своего рода смещение, и она не может отказаться.

Когда Краузе впервые приходит в театр, Флосси вдруг паникует, думая, что совершила чудовищную ошибку. В голове она слышит рев Кристабель о вражеских чужаках. Но Краузе, которого сопровождает один из британских солдат, заинтригован костями, и рассказ о театре доступным ему способом – учитывая ограничения ее немецкого и его английского – оказывается таким развлечением, что вскоре она забывает о сомнениях. Солдат усаживается на крыльце домика, одним глазом поглядывая на них и тренируясь в карточных фокусах.

Краузе с энтузиазмом принимается за прополку.

– Я всегда вери, я буду работать на ферме, но я не вери, это будет Англия, – смеется он.

Флосси тоже смеется.

– Забавно, как иногда получается.

– Кем вы вери, вы станете? – спрашивает он.

– Ну, я не думала, что все еще буду тут, честно говоря, – отвечает Флосси. – Я думала, что займусь обычными вещами, знаете ли. Стану дебютанткой. Вы знаете, что это значит?

Немец качает головой.

– Ну, дебютанток представляют членам королевской семьи, после чего им делают предложения подходящие молодые люди, но мне этого не досталось из-за войны.

– Аа, – говорит Краузе, но по виду не кажется, будто он что-то понял.

Флосси изображает, как надевает обручальное кольцо на палец, и пытается еще раз, погромче:

– Я думала, что найду мужа. Доброго. Отправлюсь жить в его дом. Заведу детей.

– Теперь овощи, – говорит Краузе.

– Да, – говорит Флосси, оглядывая свой огород. – Не то, что я ожидала, но мне они нравятся. Полагаю, я никогда не представляла, что одна останусь в Чилкомбе. На самом деле театр принадлежит моей сестре. Но это больше не театр, так ведь?

– Сад, – радостно говорит Краузе.

После знакомства с овощами Краузе заглядывает к костям каждые несколько дней с хвостом в виде скучающего молодого солдата с колодой карт. На счастье, оказывается, что Краузе и Флосси хорошо работают вместе, установив совместный язык из улыбок и кивков над совочками и пенькой. Работая с ним бок о бок, Флосси не приходится часто смотреть на него, поэтому ей удается сдерживать свою странную стеснительность, хоть она и чувствительна к близости его лица в профиль.

Краузе больше знает о практической работе, чем она, но любезно показывает ей, что делать, вместо того чтобы взять все в свои руки. Он даже вежливо слушает, когда она показывает ему буклет «Копай ради победы», хотя для него это должна быть большей частью околесица. Она носила его в кармане пальто с тех пор, как его выпустило Министерство сельского хозяйства в начале войны, потому что в нем есть полезная табличка с датами высадки растений и советы, как добиться «несущих здоровье овощей каждую неделю года», с заключением: КОПАЙТЕ УСЕРДНО И ОБРЕЗАЙТЕ РАЗУМНО. Сперва непонятный, впоследствии буклет оказался бесценным.

Флосси даже собирается с духом и доезжает на автобусе до Дорчестера, чтобы купить несколько рубашек и комбинезонов, чтобы как следует наряжаться на свои труды. Женщина в магазине говорит с одобрением:

– Вы похожи на девчонку из Земледельческой армии, мисс Сигрейв.

Правда похожа. Практичная одежда идет ей много больше, чем вычурные наряды, которые ей покупала мать. Флосси в зеркале примерочной выглядит веснушчатой и сильной. Закатанные рукава. Забранные под косынку волосы. Девчонка из Земледельческой армии.

Флосси снова смотрит на свое отражение. В последнее время она все чаще заглядывает в зеркала, но не для того, чтобы найти в себе недостатки, как прежде. Кроме наслаждения новой одеждой есть кое-что еще: серьезность во взгляде, с которой хотят встретиться ее глаза, будто она и ее отражение заняты каким-то продолжающимся молчаливым обменом.

* * *

Однажды к вечеру, когда они с Краузе вскапывают новую грядку для салата, они слышат шум истребителя. Это гортанное мурчание, будто от огромной машинки для стрижки газона, которое доносится и пропадает на ветру. Они поднимают глаза и видят, как он возникает из-за Хребта с дымящимся хвостом.

Хотя истребители в небе над Дорсетом уже не так привычны, как в начале войны, некоторые иногда появляются, и каждый раз Флосси поражается, как близко они проходят – летят над долиной низко, как раньше Уиллоуби, вспугивая грачей с деревьев. Сейчас это «мессершмитт» с захлебывающимся двигателем, и он проходит так низко над их головами, что Флосси может разглядеть двух летчиков в кабине. Она следит, как самолет уходит в сторону моря, быстро теряя высоту. Она слышит вздох Краузе и задумывается, неужели они станут последними, кто видит этих мужчин живыми.