Театр отчаяния. Отчаянный театр

Свита быстро расселась по местам в первом и во втором ряду. Сам ректор вышел на сцену. Я стоял в стороне.

– С какой целью вы сделали тут театр? – спросил Михаил Самсонович с любопытством.

– Мы хотим… – сказал я, бешено быстро обдумывая ответ. – играть спектакли… Делать и показывать их зрителям… Студентам, преподавателям, всем желающим… Хотим привлекать студентов к творчеству…

– К творчеству?.. – задумчиво спросил ректор. – А это самое творчество как поможет будущим инженерам, проходчикам, мастерам производства или технологам? Не будет ли этот ваш самодеятельный кружок по интересам отвлекать студентов от учёбы и освоения сложнейших специальностей?

– По-моему, – сказал я совершенно искренне, но при этом пожал плечами, – немного счастья и творчества в студенческие годы никому не помешают… А театр это может дать… Жизнь инженера или проходчика будет трудная… Так пусть хоть что-то человек сможет вспоминать весёлое. Студенчество, оно ненадолго… Мы так это понимаем.

– Спасибо… – сказал ректор. – Мне-то кажется, что у студентов сейчас и без того весёлая жизнь… Ну да ладно… Коллеги! – сказал он людям, молча сидевшим в зрительном зале и ловившим каждый звук его голоса. – Какие есть мнения по поводу увиденного? Как вы думаете, нужен нам в институте этот театр?

Повисла мёртвая тишина. Все пришедшие с ректором сидели не шелохнувшись. А Михаил Самсонович смотрел на них, слегка наклонив свою красивую голову вбок. Он определённо знал, что никто не решится самостоятельно встать и высказаться. Так он стоял минуту, потом повернулся, поскрипывая обувью, подошёл к стене, поковырял её пальцем, достал из кармана носовой платок, вытер руку и вернулся на центр сцены.

– Ну… Вот вы что можете сказать? – сказал он и указал рукой на высокого, сутулого, лысеющего человека в мятом коричневом костюме и нелепом полосатом галстуке.

– Я считаю, – суетливо вскочив со стула, сказал тот, – что… Если человек, студент… хорошо учится и успевает по основным дисциплинам, то посещение театра не сможет ему помешать осваивать необходимые знания… Однако надо будет посмотреть, как работа театра повлияет на общую успеваемость… Если динамика будет положительной, то это одно… Если же динамика будет отрицательной, то это совершенно другое… Станет ли театр фактором развивающим или же отвлекающим, мы сможем сказать по прошествии времени… Лично моё мнение… В театре нет ничего дурного. Наоборот. Разучивание стихов или других каких-то сочинений может тренировать память… Но главное, чтобы стихи не мешали усвоению того материала, ради которого студент учится в нашем вузе… Мы тут не артистов готовим. Мы тут готовим техническую интеллигенцию. Однако интеллигент, пусть даже технический, должен быть всесторонне развитой личностью… И театр конечно же входит в число…

– Спасибо вам! – сказал Сафохин. – Очень смелое высказывание… А ваше мнение?..

– Я лично, – сказала крупная дама с высокой причёской, – никогда не увлекалась самодеятельностью. В нашем институте в Красноярске каких только ансамблей и театров не было! В хор меня очень звали… Однако я считала, что я поступила в институт не для того, чтобы петь и плясать. Если бы я хотела стать артисткой, то поступила бы в театральное училище… Училась я отлично… Но на все концерты ходила. Я очень любила нашу институтскую самодеятельность. Чаще всего наши студенты выступали лучше, чем артисты эстрады… И, кстати сказать, те, кто хорошо пел и выступал, как правило, учились неплохо. Я знаю много тех, кто участвовали в самодеятельности, а потом стали хорошими производственниками… Но для себя лично я не видела возможности…

– Хорошо!.. – перебил её ректор. – А теперь скажу я… – сказал он и обвёл всех взглядом язвительно-прищуренных глаз. – По моему сугубо частному и скромному мнению… Ребят надо поддержать. Пусть работают. В нашем старинном и славном институте не было театра… Так пусть будет наконец… Правильно?..

– Конечно!..

– Это прекрасное начинание!..

– Я давно говорил, что с удовольствием в студенчестве занимался…

– Пусть занимаются!.. Это же лучше, чем если будут шляться…

Заговорили все разом, повскакав с мест.

– Ну, тогда работай! – сказал Сафохин мне, все остальные сразу замолкли. – Работай спокойно, ведите себя разумно… Разрешаю театр… Коллеги! Пойдёмте… Не будем мешать творчеству.

Ректор вышел первый. За ним потянулись остальные. Проходя мимо меня, они успевали сказать тёплые слова.

– Молодцы, какие молодцы!..

– Поздравляю, это замечательно…

– Если что-то понадобится, приходи в любое время…

– Зовите на выступления…

Когда все вышли и дверь за ними закрылась, мы переглянулись с Игорем Дедюлей и со всеми, кто был тогда в театре. Выдохнули. И громко, разом и радостно, облегчённо заорали.

Через пару дней после того визита меня оформили на работу и в моей трудовой книжке появилась вторая запись: «Руководитель студенческого театра».