Театр военных действий (СИ)

Буцума так и не женился, хотя на него давили, как и на Таджиму. Говорят, он искренне любил жену… странная особенность для шиноби, но имеющая под собой основание. Чем раньше сблизятся муж и жена из клановых шиноби, тем лучше привыкнут друг к другу, их чакра изменится и подстроится, создавая гармонию. Жениться в зрелом возрасте, или вовсе — брать себе новую жену, это очень много труда по сонастройке и новому привыканию. Останься Таджима и впрямь без детей, он бы еще подумал, но зная, что они в мире пустыни, в относительной безопасности — решительно отказался.

А врага ему было жаль. Пусть Буцума Сенджу причинил ему много неприятностей, но Таджима привык к нему. Эта угрюмая морда на поле боя была чем-то привычным и незыблемым, как гора.

Сумеет ли он жить лишь ради клана?

Должен суметь.

Как всякий, от кого зависит нечто большее, чем собственная жизнь.

Не первый раз Буцума завидовал самураям с их принципами — хотя, обычно, этих надменных гордецов презирал. Они имели право на смерть — и, плюя на то, что останется после, пользовались этим правом по любому поводу.

Он не имел такого права, хотя ему очень хотелось сдохнуть. Его жизнь принадлежала клану. Но чем дальше, тем больше он ощущал не просто бессмысленность своей жизни — но и бессмысленность того, что он делал для Сенджу.

Со времени явления Рикудо прошли сотни лет, сменились десятки поколений. Великий предок завещал жить в мире, а они воюют все эти сотни лет, и нет ни одного поколения, что выросло бы, не зная войны. Рождаются, чтобы умереть, выполняя чужую волю.

Буцума представил: вот он умрет и в Чистом мире встретит своего предка. И тот посмотрит с разочарованием и грустью, как наверняка смотрит на всех своих потомков…

Но что он может изменить?

========== Часть 10 ==========

Что такое война для дайме? Это новые земли, богатство, почет — если ты победитель. Или большие убытки, а возможно, и смерть, если ты проиграл.

Что такое война для самураев? Способ показать себя, свою доблесть и воинское мастерство. По сути — игра. Выиграл — молодец, слава тебе и почет, а проиграл — бери ритуальный нож, и делай, что положено.

Что такое война для крестьян? Беда и горе, поборы, бандиты… ничего хорошего.

Для шиноби — все эти ответы можно объединить вместе. Война может многое дать, а может и все отнять. Война, это шанс возвыситься, как и возможность пропасть во тьме забвения, исчезнув вместе с кланом…

Таджима собирался достигнуть первого, и не позволить случиться второму.

Война приближалась — чужими разведчиками, бандами на границах, дешевеющим оружием и дорожающим рисом. Госпожа Сэй, сумевшая устроиться при дворе, лекарем при одной знатной даме, передавала сведения, которые ей удавалось добыть, а заодно отвлекала разведку Сенджу. Воины клана тренировались, оттачивая мастерство, старики учили детей, женщины готовили запасы, совершенствовались в искусствах допросов и целительства…

У Сенджу было то же самое.

Извечные враги решили сделать перерыв в своем стремлении к мести — ставки были гораздо выше. Послышались первые робкие голоса с предложениями заключить хотя бы временный договор о ненападении. Все чаще шиноби из разных кланов, встретив друг друга, лишь настороженно присматривались и расходились, как волки из разных стай. Хватало других проблем — кланы Земли были врагами и Учихам и Сенджу…

Хотя, пожалуй, слово «враги» было неверным. Конкуренты — вот верное слово. Ничего личного — просто им, сильным и многочисленным, нужны были новые земли, и не нужны были те, кто на этих землях живет.

***

— Значит, тебя зовут Кенджи, — задумчиво произносит очень красивая женщина. — И ты хорошо считаешь. А еще у тебя хороший контроль.

— Да, Сэй-сама. — Мальчик кивает и робко улыбается.

— Но при этом слабое здоровье и мало чакры.

— Да.

— И тебя хотят отправить работать в какой-нибудь из чайных домов, принадлежащих клану.

— Да.

— И что ты думаешь об этом?

Ребенок теряется. Раньше никто не спрашивал, чего он хочет — ему только говорили, что он должен делать.

— Ну… наверное, это хорошо? — тихо говорит он. — Я не гожусь для того, чтоб сражаться… а так я буду делать то, для чего гожусь.

— Какой чудесный ребенок, — говорит женщина. — Приятно видеть такую рассудительность, особенно на фоне некоторых… «если я не смогу стать боевой куноичи, я лучше умру», — передразнивает она, и Кенджи почти догадывается, кого. — Ну, и умирают в большинстве своем… впрочем… ты не из таких.

— Каких?

— Таких — гонор до неба и язык до пупа, даже если катон у них — на комариный чих, — женщина фыркает, показывая, что она об этом думает, и Кенджи согласно кивает. Сэй-сама права.

— Ну, а ты, — продолжает она, — Ты скромный, и понимаешь, что слабый, верно? И знаешь, что глупо пытаться доказывать наличие того, чего нет.

— Да, Сэй-сама.

— Реши мне вот эти задачи, — она протягивает ему свиток с написанными условиями. — Вот тушь, вот кисточка, время не ограничено — я никуда не тороплюсь.

Первые три задачи совсем легкие, третья посложнее, четвертая содержала слишком много неизвестных, но подумав, он справился на половину. Пятая… шестая…