Театральная секция ГАХН. История идей и людей. 1921–1930

Характерный момент в отношении театральной науки – сплошное примиренчество и в нашей театральной критике, и у наших театральных писателей. Если взять все рецензии, которые мы имели, то они отличаются тем, что автор желает отыскать такие моменты, которые могли бы как-то оправдать существование того или другого театрального факта. Чего только не придумали, чтобы оправдать «Трех толстяков»[1413], когда для них никакого оправдания нет. Я думаю, что это относится и к Театральной секции, потому что когда спросили товарища Морозова о недостатках, то он подчеркнул, что резких разногласий и боев у них не было. По-моему, очень плохо, что их не было. Если вы возьмете тот состав, который сидит здесь, то совершенно ясно для нас, что они имеют сплошные разногласия между собой. Но эти разногласия сглаженные, невысказанные в том учреждении, которое хочет перейти на марксистские рельсы и хочет обслуживать нашу современную действительность.

Чем еще отличается наш театральный тон? Он отличается слишком большим вниманием к академическим театрам за счет, что называется, самодеятельного театра и других. Последний год это внимание несколько уменьшено к академическим театрам, но все же если вы посмотрите на перечень делавшихся докладов, то вы невольно спросите – а где же наши рабочие клубы, в которых занимаются театральные кружки, какую помощь этому движению оказала Театральная секция? Судя по отчету, нужно сказать, что никакой помощи она не оказала. Если это так, то этот момент нужно отметить в порядке самокритики.

Таким образом, главный недостаток, о котором сегодня нужно поговорить и который следует отметить, – это отсутствие борьбы за четкость принципиальных установок, с чем связана борьба за марксизм. Пока, в первоначальной стадии мы требуем определенной четкости в отчетности, чтобы каждый выявил свою позицию до конца и чтобы каждый, который занимает противоположные позиции, боролся за нее также до конца, а не идя по пути мягкому, любовному, как это принято у нас в некоторых искусствоведческих учреждениях.

Конечно, Театральная секция не может и не должна ставить вопросы, которые связаны с театральной политикой, с руководящими проблемами. Но перед нами все же стоит ряд вопросов, заслуживающих большого внимания. Возьмите тот же самый ТРАМ[1414]. Имеется ли где-нибудь в театральной литературе или театральной общественности анализ творческого метода режиссуры ТРАМа? Показывал ли кто-нибудь конкретно, откуда ТРАМ берет свои методы, как они связываются с прошлым наследием и насколько можно говорить о неправильном понимании тех тезисов, которые требуют от нас критического отношения к прошлому? То же и в отношении режиссерской работы того же самого красноармейского театра или в отношении театров клубных.

Все эти вопросы нужны нам гораздо больше, чем посвятить три заседания обсуждению одного вопроса – книге товарища Волкова. Они нужны нам гораздо больше, чем обсуждение вопроса спектакля и театра. Однако эти вопросы у нас не ставились.

Таким образом, я думаю, что в первую очередь надо потребовать активизации и более узкой связи с теми актуальными вопросами, которые имеются по линии массового театра, а с другой стороны – выявления четкой, принципиальной позиции Театральной секции. Если окажется, что эта принципиальная четкая позиция непримирима между отдельными секциями, то из этого нужно будет сделать дальнейшие выводы.

<Н. И.> Челяпов. Я начну с некоторого пожелания, которое я обращаю к Президиуму, в отношении писания отчетов вообще. Было бы желательно, чтобы отчет каждой секции касался бы не только того, что уже сделано, но также и того, в какой степени выполнен намеченный план, чтобы мы видели, что сделано из того, что было намечено по плану, чтобы мы могли судить о степени интенсивности развертывания работы. Данный отчет не воплотил этого момента, потому что раньше этот вопрос и не ставился. Сейчас я вношу пожелание, чтобы дальше этот момент учитывался.