Театральные комедии. Том 1

ПЬЕР. Точно! Я всем так говорю. При нашей профессии без юмора не обойтись – техника психической безопасности. Вы со стороны подсмотрели мою шутку?

БЕРГЕНС. Да он у меня до сих пор болит!

ПЬЕР. Кто?

БЕРГЕНС. Нос.

ПЬЕР. Какой нос?

БЕРГЕНС. Вот этот, который вы видели вместе со мной в гробу. (Отворяет дверь «мертвецкой», указывает на гроб.)

ПЬЕР (стоя в дверях). А где… усопший?

БЕРГЕНС. Он перед вами. И в следующий раз, если хотите получить выгодный заказ, не щелкайте клиента по носу – не всем это нравится. А теперь попрошу покинуть мой дом!

ПЬЕР (растеряно). Так вы хотите сказать…

БЕРГЕНС. Убирайся! Иначе я тебя так отщелкаю, что этот гроб снова пригодится. (Выталкивает Пьера за дверь, в которую в этот момент входит кредитор Маркус.)

МАРКУС. Вот как здесь встречают гостей, прибывших на погребение.

БЕРГЕНС. Месье, что вам угодно?

МАРКУС. Я хотел бы видеть вдову мистера Бергенса.

БЕРГЕНС. Во-первых, она уже не вдова, а во-вторых, зачем она вам нужна?

МАРКУС. Так я и знал! Эта ловкая дамочка недолго будет горевать. Она еще похлеще умершего прохвоста.

БЕРГЕНС. Придержите язык, иначе вылетите быстрее своего предшественника. Что вас привело в этот дом?

МАРКУС. Меня зовут Маркус. Я представитель банка, в котором покойный Бергенс взял крупную сумму.

БЕРГЕНС. Но вдова возвратила ее.

МАРКУС. Как бы ни так!

БЕРГЕНС. Но у нее есть расписка о погашении долга.

МАРКУС. Да, мы выдали эту расписку, ибо не могли предположить, что вдова будет жульничать в столь печальные для нее дни.

БЕРГЕНС. И как же вас провела безутешная вдова?

МАРКУС. Остроумно. Она отправила деньги на наш счет, но в номере счета, который состоит из двадцати двух цифр, сознательно исказила одну из них.

БЕРГЕНС. Указала не ту…

МАРКУС. Совершенно верно. Я вижу, вы знаете в этом толк. По этой причине платежное поручение признано недействительным, и деньги возвращены отправителю.

БЕРГЕНС. Вам следовало быть внимательным.

МАРКУС. Но мы не могли предположить, что вдова окажется столь искушенной…

БЕРГЕНС. …И выдали расписку.

МАРКУС. Конечно выдали.

БЕРГЕНС. Сочувствую и очень вас понимаю. Но ничем помочь не могу.

МАРКУС. Извините… а кем вы доводитесь вдове?

БЕРГЕНС. Законным мужем.

МАРКУС. Как?! Она уже успела оформить новый брак?

БЕРГЕНС. Нет, еще не расторгла прежний.

МАРКУС. Тогда кто вы? Объяснитесь в конце концов!

БЕРГЕНС. Вот мои документы. (Протягивает Маркусу бумагу.)

МАРКУС (читает). Сим документом удостоверяю, что Бергенс Теодор Эмильевич, известный книгоиздатель, скончавшийся от сердечного приступа в своем доме, моими стараниями возвращен в прежнее жизнеспособное состояние… (Поднимает голову.) Как?… (Читает далее.) Врач высшей категории, член врачебной гильдии, доктор Дориан.

БЕРГЕНС. Что вы так смотрите на меня? Можно подумать, вы никогда не видели живых покойников?

МАРКУС. Ну знаете!.. Я всякое видел. Но чтобы мошенники работали так слажено…

БЕРГЕНС. Не скромничайте. Нам еще до вас, банкиров, далеко. Так что приходите к вдове с претензиями через некоторое время… Но не раньше, чем я снова покину этот мир. А теперь освободите помещение.

МАРКУС. Мы докажем обоснованность своих претензий в суде!..

БЕРГЕНС. …Где вам предъявят вашу расписку. Всего хорошего.

(МАРКУС уходит.)

БЕРГЕНС. Чертовы кредиторы! И после смерти не дают покоя. (Берет колокольчик на столе, звонит.) Антуан!

(Входит АНТУАН.)

АНТУАН. Вызывали, Теодор Эмильевич?

БЕРГЕНС. Катрин не приходила?

АНТУАН. Катрин? Зачем?

БЕРГЕНС. Ну… я не знаю. Ведь приходила она к Бруно… приносила обеды.

АНТУАН. Ох, уж эти обеды от Катрин!

БЕРГЕНС. Да-а-а… готовит она превосходно. И подать умеет.

АНТУАН. Теперь вам придется отвыкать от разнообразной пищи.

БЕРГЕНС. Антуан, не поверишь, но я теперь не могу жить без Катрин. Места себе не нахожу.

АНТУАН. Вы что, влюбились в нее?!

БЕРГЕНС. Да, влюбился! И что здесь странного?

АНТУАН. И она вам нравится больше, чем Жанна?

БЕРГЕНС. Больше чем Жанна и Эмилия вместе взятые.

АНТУАН. Вы меня удивляете своим непостоянством.

БЕРГЕНС. Подумаешь… То мертвый то живой. Ты просто ее не знаешь! И почему я не молочник?!

АНТУАН. Не всем так везет.

БЕРГЕНС. Я бы согласился и на хромоту.

АНТУАН. Зачем же вам хромать при докторе Дориане?

БЕРГЕНС. Дориан… Вот пусть он и даст ей лекарство.

АНТУАН. Кому? Какое лекарство?

БЕРГЕНС. Катрин. И пусть она меня полюбит. Если он настоящий доктор, то должен понимать, что людям в этой жизни нужнее всего.

АНТУАН. Доктор, конечно, специалист. Обычно о нем говорят… таких еще свет не видывал… Но боюсь, тут и он бессилен.

БЕРГЕНС. Тогда я напишу ей письмо, а ты отнесешь.

АНТУАН. Да она обиделась.

БЕРГЕНС. За что?

АНТУАН. За покойника. Пока Бруно не получит свое, за то, что лежал без движения, вы не получите свое… чтобы не просто лежать.