TEENариум. Антология невероятных историй

Теперь жизнь «коммуны» пошла тем путем, каким она и должна была пойти – семьи стали выделяться из «коммуны» и строить за стенами замка свои дома. Причем все помогали каждому, и каждый помогал всем – кто на что был способен. Когда лорд Джордж Линдсей умер и его похоронили с подобающими почестями, все семьи более или менее обустроили свои дома. Вот так или примерно так образовался поселок Блэкмор. Но что их удерживало теперь в этих болотах, когда, не преследуемые уже властями, они могли бы подыскать более пригодные для жизни места?

У постороннего человека в этих местах возникает чувство тоскливости, а иногда и страха. Особенно, если ночью, выныривая из тумана, вдруг загорятся и разбегутся по холмам болотные огоньки, по преданиям, души умерших. Страх подогревается еще и мифами о феях и эльфах, скрывающихся меж холмов, а также легендами о привидениях, бродящих меж старинных развалин. Кое-где в Шотландии еще жива вера в ведьм, появляющихся из бездонных глубин исландского вулкана Гекла – ворот Ада и собирающихся на его вершине на Пасху. Доподлинно известно, что следы извержения Геклы найдены в торфяных болотах Шотландии, где и поселилась одна из ведьм – синелицая Черная Эннис, пожирающая скот и детей. Вплоть до восемнадцатого века женщин, похожих на Эннис или вовсе непохожих, обвинив в колдовстве, сжигали на костре. Как, например, Дженнет Хорн сожгли за то, что она «летала на собственной дочери, которую дьявол подковал так, что она охромела».

Жители поселка Блэкмор, конечно, это все знают и многому верят. Им ли не верить, если их дедушки и бабушки, и прадедушки, и прабабушки рассказывают об ужасных случаях, очевидцами которых они якобы были. Разве можно не верить прадедушкам и прабабушкам? Да и сами они кое с чем встречались. Но любовь к этим опасным и тем не менее прекрасным местам у жителей Блэкмора настолько сильна, что нет такой нечистой силы, которая способна запугать их так, чтобы они покинули поселок…

3

Ночью, засыпая, Брюс опять и опять с криком летел в пропасть, а костлявые пальцы с длинными кривыми ногтями тянулись к его горлу. Лица не было – было синее пятно, которое становилось мертвенно-белым, а потом снова синим.

Он вскакивал в постели, но со стоном опускался на подушку, потому что ушибленное о камни при падении с обрыва тело отзывалось нестерпимой болью.

Но на следующий день Брюс почувствовал себя значительно лучше – бульоны, каши, кисели и травяные настойки Грэни Пенни делали свое дело.

Его израненное тело обильно смазали мазью, от которой так сильно пахло болотом и тиной, что он не знал, куда деться от смущения, когда Джинни пришла его проведать. Девочка не вошла, а впорхнула в комнату, радостная и возбужденная, сообщив, что мама приехала из города не на два дня, как обычно, а на целую неделю, и это для них обеих большая радость. Затем положила на стол апельсины и сказала:

– Это тебе.

Это дружеское «тебе» вдруг показалось Брюсу очень важным и нужным именно сейчас, когда он оказался в чужом поселке, среди чужих людей. Когда он страдал телесно, да и нравственно от своей немощи.