TEENариум. Антология невероятных историй

«Скажешь дома – не поверят, что не пил», – подумал он, продолжая двигаться – вперед ли, назад, – нащупывая ногами твердую почву, подтаскивая к себе тележку и выкрикивая имя овцы.

Затем ему показалось, что он услышал чей-то крик – вроде зов о помощи. Может, показалось, а может, Черная Эннис заманивала.

Внезапно, как это часто бывало, туман рассеялся, тучи разбежались, открыв на небе полную луну, осветившую все вокруг холодным сиянием.

«Ну, точно она. Ее это штучки в полнолуние», – подумал Роб и в ужасе остановился, остановился на самом краю Чертовой Тропы, готовый сорваться вниз, в жадную трясину, откуда раздавалось чавканье и причмокивание, и хриплый стон, и слабеющий зов жертвы о помощи.

Как ни страшились Черной Эннис люди, живущие среди болот, но чувство взаимопомощи было все же сильнее всего. Без этого здесь не выжить.

При свете луны Роб спустился к трясине по известной ему тропке из кочек и камней и увидел, что жадная топь почти уже всосала в себя человека, продолжая хлюпать и причмокивать. На поверхности осталось только обращенное к небу лицо с закрытыми глазами, и уже даже хрипа не было слышно. Трясина бы давно проглотила человека, но того непонятно как держало на поверхности деревце, зацепившееся корнями за выступ обрыва.

Расти там оно никак не могло.

Роба самого вызволяли люди из трясины, и он вызволял людей. Но этот случай был очень тяжелый – человек уже потерял сознание, кочка, на которой стоял Роб, была ненадежной опорой, да и хилое деревце не могло ничем помочь.

Слушать Роба, когда он рассказывал, как выручал человека из беды, можно было снова и снова, потому что его рассказ каждый раз украшался новыми подробностями. Но об одном обстоятельстве, о котором рассказал однажды, он не рассказывал больше никогда. А когда вспоминал об этом, мрачнел, отворачивался и застенчиво доставал платок. На вопрос, кто это сделал с Вайти, он не отвечал, но точно знал, что так поступает только Черная Эннис.

Роб хотел, но не мог забыть: когда он вытащил и положил человека на тропу, он вдруг увидел, да, увидел при свете луны свою Вайти, свою свободолюбивую овечку, лежащую чуть в стороне, на земле. Он увидел выпотрошенные ее останки, и ее белая шерстка была в крови и болотной грязи. Ее глаза на почти оторванной голове, казалось, смотрели на него с укоризной.

А дальше, ну, что дальше? Дальше Роб сбросил останки Вайти в трясину, чтобы стервятники с утра не глумились, выбросил из тележки торф, погрузил полумертвого человека в тележку и при свете луны добрался до поселка по знакомой дороге. Он сразу привез человека к Грэни Пенни, не только известной в поселке знахарке и травнице, но и, что греха таить, ведьме, потомку ведьминского рода. Спросите хоть у кого, все это знают. Но все знают и то, что не любить эту добрую и мудрую женщину невозможно.

Только сейчас Роб увидел, что спас совсем молодого парня, а тогда думал, что спасает старика – так тот был плох.

Он с трудом разжал пальцы парня, вцепившиеся в ствол деревца. А вот отчего у Роба поджилки затряслись – ладони были окровавлены. Хотя ни одной кровоточащей царапины на них он не обнаружил.

Но, когда Грэни Пенни и Роб быстро раздевали спасенного и смывали с его лица и волос грязь, они и кровь с ладоней смыли, а потом больше о ней не вспомнили.

* * *

Но вот до замка Стоункит дошло известие, что лорд Джордж Линдсей прощен и может, если хочет, явиться на службу ко двору английского короля. Могут вернуться в родные места и остальные повстанцы. Однако лорд Джордж Линдсей был уже стар и болен, да и менять свои убеждения он не захотел. У большинства же его соратников дома на родине были разграблены и разрушены.