Техасский сын (СИ)

Малия отрывает в себе способность различать по плачу, чего хочет Кэл, и в одну руку справляется с подогревом бутылочки, но она не перестает спрашивать себя, что сделал бы Скотт на ее месте и достаточно ли делает она. Кэл не берет смесь, ему жарко, его горячее тельце в одном подгузнике извивается возле ее груди, вспотевшие волоски на головке слиплись. Маргариновый кусок растет над горами Съерра Невада с отметкой на уличном электронном термометре, три билборда по автодороге отсвечивают с металлика поверхности густое солнце в зеркале над теликом.

Полуголый Лиам в своих обрезанных лакросских трениках развалился в пластиковом стуле с расколотым арбузом, выплевывает арбузные семечки в керамическую пепельницу и без звука листает каналы, пока вымотанный Кэл сопит на сухой выбритой груди Тео.

- Может, дать ей воды? - спрашивает Данбар, когда Малию в четвертый раз за последние шестьдесят минут рвет мучительно и долго над пожелтевшим унитазным ободком от ржавого запаха песков Калифорнии, сердца в железе и того, что врачи сплошь и рядом зовут послеродовой депрессией.

- Дай ей Скотта и то семейное гнездо, которое он ей наобещал. Все пустой треп. Если он хоть как-то причастен к той резне в Маленькой Италии, он уже мертв, - Тео обхватывает губами горлышко бутылки «Хайнекен», и у Лиама не в утайку от него дергается кадык. - С Днем отца, пустозвон Скотт.

К концу первого месяца они уже в штате Невада, в Элко среди сухих озер с белой соленой коркой, пустых салунов времен Гражданской войны и кантри из допотопного радио в очередном придорожном мотеле.

- Прекрати это есть, у тебя будет ботулизм, - говорит Тео, когда Лиам собирается вскрыть рыбные консервы. - А ее снова стошнит.

Кэл лежит в переноске и шевелит ртом, обсасывая силиконовую соску бутылочки, которую держит Малия. Его черные волоски вьются на смуглом лбу, как у Скотта. Потом ей приходится достать его, чтобы он отрыгнул смесь.

- Тебе плохо, потому что ты не спишь, - не унимается Тео.

- Ты сегодня закончишь трепаться? Запрись в туалете и возьми с собой Лиама, может быть, там вы придумаете, как закрыть твой фонтан.

Спустя еще неделю Малия собирает рюкзак, бросает сверху силиконовый прорезыватель и подгузники, берет карту из выдвижного ящика с Библией на дне и уезжает на покоцанном красном порше Тео с почти полным баком, головной болью и Кэлом в автолюльке в сторону поднимающегося над пустыней, исколотого о колкие кактусы солнца.

========== Сто тысяч баксов за карателя ==========

Табачный дым выел воздух, въелся под корку сухих обоев на дешевом клее в номере из малобюджеток девяностых. В уродливой ванной Скотт крепко обхватывает раковину, спуская кровь с заскорузлых фаланг в слив. Лавандовое мыло в банке от предыдущих постояльцев пахнет домом в Бикон-Хиллс, ночевками со Стайлзом в восемь и коробкой с солдатиками.

Скотту еще двадцать четыре, но лицо обросло щетиной под стать тем бежавшим от федералов айтишникам из экстренных выпусков новостей. У него потное грязное тело, пленка густой человеческой крови не счищается с его ладоней даже металлической щеткой, тогда Скотт завинчивает кран и выходит в комнату. Фотокарточка с Малией из автомата быстрой печати со времен Техаса, вынутая из водительских прав, скользит между пальцев, под весом с опорой на согнутые в колени ноги гнется полосатый матрац на пружинах.

- Я бы не хранил фото в документах, которые лапают дорожные патрульные после очередной порции пустых калорий, - советует Питер и брезгливо отодвигает стакан с коробочным молоком и тараканом в скисшей пенке. - Ты ведь не собираешься это пить? Здесь же явное свидетельство кишечной палочки.

- Зачем ты пришел?

- Естественно, не для того, чтобы тут за бесплатно побыть санэпидемстанцией. Тебя ищут все федеральные агенты, сотрудники нацбезопасности, толстые копы с собачками из наркоконтроля. С какой это стати такая слава?

- Ты ведь знаешь ответ.

- Разумеется, знаю. Скотт МакКолл обвиняется за предумышленное тяжкое убийство второй степени. Массовое убийство. А еще на тебе три нью-йоркских полицейских с бесформенной кровавой кашей вместо лица, их тела были найдены в Маленькой Италии. Ресторанчик латиноамериканской кухни с застывшим жиром на тарелках и простой парень из Калифорнии по всем федеральным каналам. Кто помог тебе? Я не верю, что ты все это в одиночку сделал и выжил.

- Я выжил по той же причине, что и ты. Потому что я это умею.