Темная Дейзи

После шестнадцатилетия, Роуз переходила из одной школы в другую, и ей разрешили сделать прощальную ночевку с ближайшими друзьями в Сиглассе. Отношения моих сестер не были прежними после случая с обрезанными волосами. Но Лили не горела желанием учиться в пансионе без Роуз, поэтому все лето цеплялась к ней, как банный лист. Она была тенью нашей сестры, но никогда не была в тени. Она ходила за Роуз по пятам, всегда желая быть на шаг впереди. Но она не могла последовать за Роуз в школу для одаренных детей, потому что таковой не являлась.

Я помню разговор Нэнси и бабушки о моем отце, и мне впервые было все равно, появится он или нет. Он не приезжал на все мои дни рождения.

– Если он сказал, что приедет, он приедет, – сказала бабушка, защищая сына.

Нэнси вздохнула: – Ну, дети уже скоро приедут, а потом наступит прилив и будет слишком поздно. Ты не можешь приехать на день рождения одной дочери и пропустить праздник другой. Роуз будет чувствовать себя обманутой, если он опять не объявится.

– Прояви терпение, – ответила бабушка. – А насчет второго – он вернется. Мужчинам не нравится, когда их отчитывают, от этого они дуются, как маленькие мальчики, которыми они и являются.

– Я лишь попросила Брэдли вытереть ноги и не разносить по дому грязь из сада. Он будто не видит ее. – Я помню, как моя мать и отец Конора ссорились из-за самых странных вещей, когда были «друзьями». Чистота и опрятность занимали одно из первых мест в списке их разногласий: она была такой, он – нет. Нэнси всегда все убирала и раскладывала по шкафчикам. Неспособность отца Конора снять грязные садовые ботинки прежде, чем войти в дом, взбесила ее больше обычного.

– Дейзи! – сказала Нэнси. – Не трогай глазурь!

– Лили засунула палец в миску, так почему мне нельзя? И почему мне нельзя остаться на вечеринке? – спросила одиннадцатилетняя я.

– Потому что я так сказала. Роуз хочет устроить ночевку с друзьями. Они старше тебя, дорогая. Ты можешь остаться на ужин, а потом поднимайся к себе в комнату. Нам с бабушкой тоже запрещено оставаться внизу, – сказала моя мать. – Однажды ты поймешь.

Я ей не поверила.

Как и все дети, мы с сестрами адаптировались к новой жизни после развода родителей. Роуз с Лили научились любить пансион, а скоро начали ненавидеть проводить летние каникулы в Сиглассе со мной. Несмотря на то, что вместе с сумками они распаковывали и свою враждебность, я всегда ждала их возвращения. Я скучала по ним. Они делили жизнь, о которой я ничего не знала, наполненную учителями, друзьями и уроками. Я слушала их истории, слабо понимая их значение. Годами я считала, что изучаемые ими на химии элементы были ингредиентами для колдовских зелий. Я всегда задумывалась, не были ли мои сестры ведьмами. За годы накопилось достаточно доказательств в подтверждение этого. Я презирала их близость, завидовала их образованию, и чем старше становилась, тем больше меня нервировало, что я не принимаю участия в этом.

В понимании моей матери домашнее обучение значило позволять мне читать книги, которые мне давала бабушка. Она даже не разрешала мне смотреть новости, только мультики вроде «Багза Банни».

– Дейзи не нужно узнавать об ужасах реального мира, – говорила Нэнси, лишая меня радости обучения. Поэтому я пыталась выучиться сама. Эта маргаритка – взращенный своими силами цветок. Но моя жизнь была слишком тихой без сестер. Я почти всегда была одна, а единственной компанией были романы и излишне развитое воображение.

Книги могут увести тебя куда угодно, и чтение стало большой частью моего образования. Но мои сестры учили множество вещей, которых не знала я. Вещи о жизни, общении и мальчиках. Я всегда вела себя немного неловко с настоящими людьми. Я не знаю, как с ними общаться и даже теперь предпочитаю общество героев книг. Полагаю, это похмелье из моего детства, в котором я так часто упивалась одиночеством. Вполне ожидаемо, что я «плохо сходилась с людьми», потому что сходиться с ними редко было доступным вариантом. И я всегда была слишком непоколебима в своих убеждениях, не имея других людей, которые их бы пошатнули.

– Можно мне снова посмотреть «Лабиринт»? – спросила я у Нэнси, когда она в десятый раз попыталась выгнать меня из кухни. В том году это был мой любимый фильм, но мои сестры хотели смотреть только «Лучшего стрелка» и пускать слюни на Тома Круза, поэтому мне приходилось смотреть его в одиночестве.

– Да, но не сегодня, потому что телевизор на первом этаже, как тебе известно. Давай, брысь, – сказала она. У нее были огромные подплечники – очень странное изобретение, как тогда, так и сейчас. Она начала надувать синий воздушный шар и вышла из комнаты.

– Не растрачивай жизнь, печалясь о том, чего не можешь изменить, – сказала бабушка, когда она ушла.

– Мне просто надоело быть такой неудачницей, – ответила я. – Роуз когда-то уедет в университет, Конор, наверное, станет известным журналистом… и я хочу, чтобы с ним это случилось, он такой талантливый, что полностью этого заслуживает…

– Не трать все свои амбиции на чужие мечты, – сказала бабушка.