Темная история

Старый неприятель, неведомо зачем желающий стать союзником; беспринципный, чересчур умный, завораживающе алогичный человек, чьему блестящему интеллекту и деловой хватке была обязана своим текущим успехом бельгийская корпорация.

– Чем обязаны, МакГрегор?… – Даниэль медленно обошел Филиппа по кругу; свет висящих на длинных шнурах трапециевидных ламп лился сверху, высвечивая мельчайшие детали его лица и одежды. – Ты все-таки передумал и согласился провести нам повторные тесты? Я нахожу странным, что лучший специалист C.I.P. отказывает «Флемалю» в столь простой – и отнюдь не бесплатной – любезности.

До блеска вычищенные ботинки; со вкусом скроенный темно-серый костюм, наводящий на мысли об ателье с историей. Тонкие, четкие черты лица, почти хищные в искусственном свете холла. Серебристый шарф небрежно висел на шее, одним концом почти касаясь пола, невзирая на то, что Даниэль был лишь немногим ниже Филиппа.

МакГрегор мстительно порадовался, что все-таки удосужился прийти в костюме, потому что иначе совершенство Ферле действовало бы на нервы вдвойне. Порадовался – и тут же захотел обратного, захотел отличаться от человека перед собой всем, чем только возможно.

Иррациональная, непонятная антипатия. Взаимная, если судить по их – к счастью, чертовски редким – встречам.

– Нет, я не передумал. И не припомню, чтобы ты был хозяином конференции. – Филипп сохранял на лице отстраненное спокойствие, но знал, что не продержится долго; не под взглядом старого недруга, прекрасно знающего, на какие кнопки следует нажимать, чтобы вызвать эмоциональную, яростную реакцию жертвы.

Даниэль издал негромкий смешок и неторопливо пошел к двери. Он двигался плавно, как танцор, и в этой изящной, подчеркнутой текучести тоже было какое-то смутное оскорбление. Филипп отвел глаза.

– Нет, МакГрегор. Пока – нет. Но ты задумайся о моем старом предложении… пока можешь. Пока оно в силе, – слова были отравлены ядом, тонким и сложным по составу, как все, что касалось Даниэля. – Пока кто-то вообще что-то тебе предлагает.

– Нет, – ответ прозвучал сквозь зубы, и Ферле еле слышно рассмеялся, выходя в дверь. Взамен него в здание просочились сразу трое новых посетителей, все – мужчины чуть младше Филиппа, одетые в безукоризненные костюмы, контрастирующие с общей живостью поведения. Галдящая ватага наполнила холл шумом и жизнью, вызвав неодобрительный взгляд секретарши.

– О, МакГрегор! – опознал его один из развеселой троицы, и разномастный галдеж сменился приветствиями. Филипп с ухмылкой кивнул в ответ – они работали под его началом в лаборатории.

– А где байк?… – влез в разговор второй. В его глазах светилось предвкушение, истоки которого Филипп очень хорошо понимал.

– И не надейся, – шутливо бросил МакГрегор. – Оставил дома. Еще не хватало, чтобы я служил вам примером, как красиво свернуть шею!

Компания хором застонала, но Филипп ухмыльнулся вновь и нажал кнопку лифта; нежданный привет из Лондона все-таки поднял ему настроение

Габриэль

Утро Берлина – хмурое, раннее. Холодно на улице, и выходить не хочется вообще – но надо, я же теперь спутница какой-то важной шишки, неведомо как связанной с оружейной индустрией, о да.

Дух противоречия силен, и я по-прежнему напяливаю на себя все те же джинсы и кожаную куртку, пусть и поверх новой ярко-синей рубашки. Бабочка-морфо, голубой металлик, видимый издалека.

Пусть.

Семинар проходит в квадратном офисном здании, в большом зале, где все из стекла, дерева и металла. Профессионально, стильно, не очень уютно – но участников это не смущает, кругом стоят картонные стаканчики с крышками (кофе) и шуршат бумажные пакеты (булочки и пончики из ближайшей кофейной); Германия великолепна.

Незаметно зеваю. За окном зала – вьется осенний виноград, лохматые кустики какой-то осоки, Carex sp., вид неопределенно-мутный, всегда ненавидела систематику злаков. Сад при офисе. Мимо осок быстро шагает полноватый деловитый мужчина в пиджаке нараспашку – сейчас начнется доклад. Поспать бы.

Первый день мозгового штурма, голова болит и не проходит – немецкий, вновь немецкий, сложные термины и незнакомые слова, надо как-то выяснить до конца расписание конференции и как следует разобраться в темах докладов. Ненавижу чувствовать себя новичком. Некомпетентным, ничего толком не понимающим новичком.

За окном – все та же осень, золото и увядающая зелень.

Красиво, но грустно.

Передо мной плюхается на стол стакан, источающий дивный аромат кофе; на стул рядом падает Филипп, еле заметно улыбаясь и распространяя запах дорогого парфюма. «Что-то там rouge[10]», безошибочно узнаваемые мускус и амбра, от которых у меня невольно подкашиваются коленки. Перевожу дыхание, молюсь всем богам, чтобы он не заметил моей реакции, и благодарю этих же богов за то, что сижу, – иначе б упала, сраженная наповал дивным ароматом.

Черт тебя возьми, Фил, не сбивай меня с рабочего настроя.

Подумав, озвучиваю эту фразу, но с совсем другими эмоциями и подчеркнуто глядя на кофе с булочкой, чтобы не было ошибки в интерпретации.